И, довольный собственной шуткой, он снова расхохотался.
— Хватит! — взревел Ангус. — Если ты думаешь, что уже взрослый и я не смогу тебя выпороть, то ошибаешься, парень! И если не закроешь свой поганый рот, я докажу тебе это!
Все смущенно замолчали. Первой очнулась Элайна и пристально взглянула на мать.
— У тебя немного помялось платье. Наверное, ты переоденешься перед ужином.
Оглядев себя, леди Уайлдвуд вздохнула. Платье у нее было не только мятое, но и грязное. В ужасе последних двух дней никто из них не принимал ванну и не переодевался: было не до того.
Улыбнувшись мужу и свекру, Элайна спросила:
— Не распорядитесь ли, джентльмены, насчет ванны? Мы с мамой хотели бы вымыться.
Направившись к двери, Ангус бросил:
— Пошли, парень. Давай, оставим дам наедине.
— Ты очень сердишься? — спросила леди Уайлдвуд Элайну, когда за мужчинами закрылась дверь.
— Сержусь?
Элайна не могла разобраться в своих чувствах. Она испытывала горечь оттого, что мать так быстро забыла отца, была ошеломлена, поражена.
— Нет, конечно, я не сержусь. — Элайна направилась к стоявшим у стены сундукам.
Открыв ближайший из них, она начала рыться в нем и тут ощутила на плече руку матери.
— Я любила твоего отца, очень любила, — прошептала леди Уайлдвуд.
Элайна кивнула, избегая смотреть в глаза матери.
— Еще долго после того, как Гринвелд привез мне известие о смерти мужа, я думала о нем каждую минуту. В иные дни я подумывала о самоубийстве, такой никчемной и ненужной казалась мне жизнь. Особенно когда Гринвелд принудил меня стать его женой, а после начал измываться надо мной.
Услышав это, Элайна подняла голову, а леди Уайлдвуд продолжала:
— Только ради тебя, детка, я стала жить дальше. Тревога за тебя, за твое будущее, любовь к тебе не позволили мне умереть. Я должна была убедиться, что с тобой будет все хорошо, что ты счастливо выйдешь замуж.
— Мамочка! — Элайна обняла мать и крепко прижалась к ней.
— Я очень тебя люблю, детка. Так же, как любила твоего отца. Но его уже не вернешь. Я никогда не думала, что испытаю к другому мужчине такие же чувства, какие испытывала к нему. — Леди Уайлдвуд улыбнулась. — И я оказалась права.
— Но ведь ты и лорд Ангус…
— Меня влечет к нему, верно. Он красивый, сильный. Возможно, несколько грубоват, но полагаю, это можно исправить.
— Но ты только что сказала… — растерялась Элайна.
— Я не могу тебе внятно объяснить. То, что я не полюблю никого так, как любила твоего отца, очевидно. Он был моей первой любовью. Прекрасный, мужественный человек, он относился ко мне с нежностью и уважением. Долгое время после его смерти я была убеждена, что он забрал с собой мое сердце. Но это не так. Я все еще жива. У меня все еще есть чувства, и Ангус дал мне это понять.
Элайна вздохнула:
— Ты любишь его?
Леди Уайлдвуд пожала плечами:
— Не знаю. Пока не знаю. Но мне очень хочется это выяснить.
Элайна обняла мать.
— Я люблю тебя, мамочка.
«Отца уже не вернуть, — подумала она, — и самое главное сейчас — чтобы мама была счастлива».
Послышался стук в дверь.
— Войдите! — Мать и дочь улыбнулись.
Вошла Герти, а вместе с ней — несколько слуг. Двое несли ванну, другие — холодную и горячую воду.
Ласково пожав матери руку, Элайна направилась к двери.
— Наслаждайся ванной. Увидимся за ужином. Я должна распорядиться, чтобы и мне приготовили ванну.
— Это уже сделано, — отозвалась Герти, и Элайна обернулась.
— Что?
— Ванна уже дожидается вас в вашей новой комнате, — сообщила Герти.
— О! — радостно воскликнула Элайна. — Должно быть, лэрд Ангус позаботился об этом. Весьма предусмотрительно с его стороны. — Она лукаво взглянула на мать и открыла дверь. — Похоже, он не так неотесан, как ты думаешь, мама.
Проходя по залу, Элайна встретила свекра и сразу заметила, что он чем-то обеспокоен. Элайна кивнула ему.
— Что-то случилось, милорд?
Ангус смущенно откашлялся.
— Нет, ничего. Просто я хотел с тобой поговорить, детка, относительно твоей мамы…
— В этом нет необходимости, милорд, — заверила свекра Элайна, коснувшись его руки. — Мы с мамой поговорили, и она… Словом, я хочу, чтобы она была счастлива.
У Ангуса отлегло от сердца.
