Мне было больно, что я не подошла к Арону, но все-таки он не осознавал происходящего вокруг. Его принесли сюда как послание: с моими родителями королева поступила не так жестоко.
— Как ты? — прошептала я на паршоне, убирая грязную тряпку от потрескавшихся, кровоточащих губ матери. Ее дыхание было кислым, сочетая в себе запах голода и желчи; я больше не чувствовала сладкого аромата теплого хлеба, исходившего от ее кожи.
Она кивнула, глядя на меня с сожалением.
— Что ты здесь делаешь, Чарлина? Мы велели тебе оставаться с сестрой и беречь ее.
Я посмотрела на королеву, радуясь, что не взяла с собой Анджелину.
— Она в безопасности, — тихо заверила я мать. Обратившись к гвардейцам, я приказала: — Развяжите их.
Я вытащила изо рта отца кляп и грязной тряпкой промокнула кровь, сочившуюся из свежей раны на голове. Его избили совсем недавно, и от этой мысли мое сердце сжалось.
Никто из гвардейцев не пошевелился, и я повернулась к старухе на троне.
— Пожалуйста, они ведь никуда не убегут. Что плохого они могут сделать?
Королева подняла бровь и кивнула, молча соглашаясь с моей просьбой. Только тогда родителей освободили.
Отец не был так деликатен, как я. Он крепко обнял меня и прижал к себе.
— Мне жаль, что мы не рассказали, кто ты, Чарлина. Мы беспокоились за твою безопасность. — Он отстранился, оглядел меня, и в его вспухших, покрасневших глазах я заметила печаль. — Мы не могли рисковать, опасаясь, что она узнает о твоем существовании. — Он вновь стиснул меня в объятьях и на этот раз тихо, чтобы никто, кроме меня, не расслышал его слов, прошептал:
— Не делай ничего, что она попросит. Постарайся выбраться отсюда живой, Чарлина. Оставь нас, если придется. — Он обнял меня еще крепче, чтобы я осознала важность его просьбы.
Но прежде, чем я успела ему возразить, по залу, подобно вспышке молнии, разнесся голос королевы, вызвав у меня мурашки по всему телу и подняв волосы на шее.
— Она этого не сделает! В противном случае она лишится родителей, и ей не к кому будет возвращаться.
Мать взяла меня за руку и сжала так крепко, что я чувствовала, сколько сил у нее уходит на то, чтобы не заплакать.
— Не слушай ее, Чарли. Ты должна выжить. Ты нужна Анджелине.
А потом мир вокруг меня взорвался: по телу отца прошла судорога, и он упал на колени; глаза в панике расширились, пальцы сжали горло.
За спиной раздался яростный крик Макса:
— Прекрати! Освободи его!
Я обернулась и увидела, что он мчится к трону, к своей королеве, которая стояла, подняв сжатый кулак и указывая на моего отца. Ксандр схватил гвардейца, решившего было остановить его брата, и разбил ему нос кулаком. Послышался отвратительный хруст, и страж упал, закрыв руками окровавленное лицо.
Но Макс не добежал до трона.
Все решил ружейный выстрел. Мое сердце замерло, когда к нашим ногам на блестящий мраморный пол начали падать куски потолочной штукатурки, последствия предупреждающего выстрела. Мы в ужасе смотрели, как гвардеец, державший оружие, опустил ствол и направил его на Макса.
Никто не двигался. Даже не моргал.
Но больше всего я боялась за отца.
Он не мог дышать. Каким-то образом королева перекрыла его дыхательное горло, и он корчился на полу, пытаясь сопротивляться ее заклятью.
Я замерла, глядя на него, не в состоянии двинуться с места. Повернувшись к старухе, которая показывала, насколько беспощадной она может быть, я взмолилась:
— Пожалуйста, прекратите! Отпустите его!
Королева, не обращая внимания на оружие, направленное на ее внука, вздрогнула и посмотрела на меня, все еще сжимая перед собой кулак.
— Ты можешь остановить это, Чарлина. Все, что нужно, это предложить на их место себя. — Она поджала тонкие губы.
Я посмотрела на отца. Из носа и ушей у него начинала сочиться кровь. Мать тоже это видела, но решительно произнесла:
— Не делай этого, Чарли. Не важно, о чем она тебя просит. Ты меня слышишь? Не делай. Не делай!
Но тут и она упала на колени, задыхаясь… а потом замолчала, хватая ртом воздух.
Я вся дрожала, когда посмотрела на Сабару, увидев ее такой, какой она и была — квинтэссенцией зла. Мне предстояло принять самое трудное решение. Она хотела мою жизнь. Или могла лишить меня родителей.
