— Встань, или я сам тебя подниму. Королеве не понравится, когда она об этом узнает.
Королеве? Зачем королеве знать о бегстве одного из ее солдат?
Но задать вопросы, роившиеся у меня в голове, я не могла.
Макс вздохнул, все еще не поворачиваясь к нему лицом. Он взял в ладони мою голову и мягко поцеловал в губы, напомнив о тех мечтах, о том поцелуе, что я воображала во сне. Я сказала себе, что не время предаваться фантазиям, что дело серьезное. У Макса неприятности.
Но он, казалось, ничего не замечал.
Я смотрела, как он встает, выглядя слишком спокойным для такой ситуации.
— Как вы меня нашли? — спросил он хмурого Клода.
Клод поднял фонарь, осветив лицо Макса, и я видела, как пламя отбрасывает пляшущие отблески на его привлекательные черты. Я до сих пор чувствовала на коже его губы, словно он обжег меня своим быстрым поцелуем. Щеки полыхали огнем.
Все мое тело напряглось в ожидании того, что же случится с Максом.
— Тебя нетрудно выследить. Люди тебя замечают. Один из караульных у дверей знал, кто ты такой, — сердито ответил Клод.
И тут я услышала, как один из солдат, стоявший довольно далеко от нас, отдал собравшимся в туннеле людям какой-то приказ. Мне хотелось понять, что он сказал, но его слова поглотили потрясенные вздохи — сперва один, потом второй, третий.
Перешептывания распространялись от человека к человеку, в конце концов, достигнув оглушительного рева. Отданная солдатом команда все еще не докатилась до нас. Мне только предстояло ее услышать.
Я посмотрела на Сидни — понимала ли она, что происходит, — но та выглядела такой же сбитой с толку, как и я.
Внезапно люди вокруг начали опускаться на колени, и я подумала, что же такого он им сказал, если у всех неожиданно подкосились ноги?
Другой великан, Зафир, хмыкнул.
— И сколько, по-твоему, ты мог скрываться? — спросил он Макса столь же громким голосом, что и Клод.
Макс посмотрел на меня сверху вниз, и теперь выражение его лица было серьезным. Он протянул руку, и я взяла ее, встав с земли.
— Достаточно долго, — ответил он на англезе.
Я хмурилась, глядя на Макса и думая, почему они так странно себя ведут? Почему его не арестуют? Почему они просто болтают, а все вокруг внезапно утратили способность держаться на ногах?
А потом стоявший рядом мужчина с семьей опустился на колени, и я услышала, как он шепчет, кланяясь почти до земли:
— Ваше Высочество.
Мне понадобилось несколько секунд, чтобы осознать смысл этой простой фразы. И даже тогда я не представляла, о ком идет речь.
Но как только мужчина произнес эти слова, Макс повернулся и изучающе посмотрел на меня, ожидая реакции.
И понимание пришло. Медленно, но все же пришло.
Тайный язык. Тот факт, что Макс возникал и исчезал, когда ему вздумается, хотя и был военным. Упоминание о королеве.
Всем в туннеле отдали приказ встать на колени и низко поклониться в знак уважения.
Не перед Клодом или Зафиром, не перед каким-то мужчиной в форме.
Перед Максом.
Они склонялись перед принцем Максимилианом, внуком королевы Сабары.
Его Королевским Высочеством.
Я повернулась, захрустев гравием, и оглядела людей на земле. Анджелина стояла рядом, внимательно наблюдая за происходящим.
Подземелье наполняла плотная тишина. Даже солдаты не издавали ни звука.
Мой язык прилип к небу; казалось, я задохнусь, если попытаюсь сглотнуть. Или заговорить. Делая вдох, я чувствовала в легких горячий, сухой воздух.
Время остановилось.
В мои глаза словно набился песок. Я смотрела на Макса, взглядом прося сказать его, что я ошибаюсь, что все ошибаются, и он не принц… он просто молодой человек, покинувший свой пост.
— Прости, — проговорил он одними губами, с которых не сорвалось ни звука… губами, которые только что касались моих. Которые лгали и предали меня.
Макс был королевского рода. Вот к какому классу он принадлежал. Именно поэтому я никогда не слышала его языка. Это был королевский язык… язык, который мало кому доводилось услышать.
Особенно простой девочке из семьи торговцев.
Я схватила сестру и потянула ее вниз, опускаясь на колени. Мы не могли позволить себе привлекать еще больше внимания. Не могли позволить себе выглядеть бунтарями.
