Надо прекращать это занятие и больше не смотреть на него.
Он взял меня под локоть, положив пальцы на внутренний сгиб руки. Это был знакомый жест, словно нам хорошо друг с другом. Однако все оказалось не так… я чувствовала, как от локтя к плечу и до самых пят распространяются электрические токи. Между нами не было ничего хорошего.
И эти прикосновения — с ними тоже надо заканчивать.
Но не сейчас. Позже.
Не знаю как, но я умудрилась вспомнить вопросы, которые собиралась ему задать. Подняв голову, я всмотрелась в его профиль.
— Как ты меня нашел? Как узнал, в какую школу я хожу?
Он ответил без колебаний:
— В городе не так много школ для торговцев, а эта — ближайшая к вашему ресторану.
Действительно, Школа 33 была одним из трех учебных заведений для торговцев, находившихся в стенах Капитолия — остальные разбросало по всей стране.
— Тогда зачем? Почему я?
— Я уже говорил. Ты меня интригуешь. — Он посмотрел на меня сверху вниз и свободной рукой убрал с моей щеки прядь волос. Прикосновение его пальцев прочертило на коже огненную полосу.
— Ты красавица, — тихо проговорил он на незнакомом языке. Конечно, он не догадывался, что я его понимаю.
— Не надо этого делать.
— Чего именно?
— Так со мной говорить. — Сейчас, когда он дразнил меня этими словами, я не стала отворачиваться, хотя их смысл заставил меня покраснеть.
— Почему?
— Потому что это незаконно. Я из семьи торговцев, а ты вынуждаешь меня нарушать закон, если говоришь на любом языке, кроме паршона и англеза. И ты прекрасно это знаешь, — сказала я, рассерженно глядя на него и ожидая, что он возразит.
— Я не заставляю тебя никуда смотреть. Ты сама делаешь выбор. Любое нарушение закона — это только твое решение.
Я не понимала, шутит он или говорит серьезно, и внезапно почувствовала себя в ловушке собственных поступков. Трудно было не обращать внимания на его военную форму.
Я встала, прищурилась, и он отпустил мой локоть.
— Ты прекрасно знаешь, что делаешь, — обвиняющим тоном сказала я. — Ты сам ко мне пришел. Я тебя не искала. И не считала тебя интригующим…
Он тоже остановился.
— Чарли, я просто пошутил. Меня не волнует, что ты слышишь, а что — нет. Я просто хочу получше тебя узнать. — В его глазах вспыхнуло что-то настоящее, честное и сильное. Затем на губах появилась хитрая улыбка. — И не хочешь ли ты сказать, что я совсем тебя не заинтересовал?
Это меня смутило. Обычно я гораздо лучше контролирую свои эмоции. Однако с Максом все оказалось иначе. С ним я ни в чем не была уверена, потому что он был прав. Я заинтересовалась. И этот интерес выходил за рамки простого увлечения.
Однако прежде, чем я успела задать вопрос о его языке, он застиг меня врасплох, быстро повернувшись и низко наклонив голову.
В это время мимо нас проходила группа людей. Я бросила на них взгляд, пытаясь понять, почему Макс от них отвернулся.
Это были пятеро военных в синей шерстяной форме гвардейцев. Они оказались ниже его по званию и выпрямились в знак уважения, несмотря на то, что Макс не обращал на них внимания и даже не поднимал глаз.
Он стоял, повернув голову, но это не имело отношения к классу, поскольку на военных классовая система не распространялась. Пока они находились на службе, их разделяло только звание.
Один из мужчин посмотрел на меня, и я почувствовала, как все внутри переворачивается — так смотрел вышибала в «Добыче».
Из-за присутствия Макса он лишь скользнул по мне взглядом, и я была за это благодарна. Все-таки мы с Бруклин разные. Я предпочитала не выделяться.
Несколько секунд в напряженной тишине мы ждали, пока военные пройдут.
Когда они удалились, Макс вновь схватил меня под локоть и потащил прочь с оживленной улицы к менее людным переулкам.
Я должна была испугаться, оставшись с ним наедине, — все-таки он был незнакомцем. Но я не боялась.
— Что там произошло?
— Что произошло где? — Он хмурился, таща меня за собой до тех пор, пока мы не оказались вдали от пешеходов. Наконец, он замедлил шаг.
— Почему ты не смотрел на тех людей? — Я остановилась и скрестила руки на груди, не собираясь двигаться с места.
Он поднял брови.
— Не понимаю, о чем ты.
