– У нас осталось еще несколько мест за столом, и архиепископ Кентерберийский стал мне надоедать. Кого нам стоит пригласить, как вы считаете, Бриан?
– Вам решать, мой лорд.
Стефан покачал головой.
– Нет, нет, я предоставляю это решать вам, моему старому другу… – Неожиданно замолчав, он смахнул со стола посуду и взгромоздился на него; его обутые в чулки ноги повисли в воздухе, не доставая до пола.
– Почему вы до сих пор называете меня лордом? – дрожащим от негодования голосом спросил он, обращаясь к Бриану. – Я понимаю, моя коронация прошла несколько поспешно, но я король, понимаете, король Англии!
Бриан посмотрел на своего друга с извиняющей улыбкой. Краем уха он уловил, как епископ Роджер что-то еще бубнил про свое вино, но его уже никто не слушал. В зале повисла напряженная тишина.
Момент, которого они с Элизой так опасались, наступил.
– Я могу называть вас королем, – спокойно сказал Бриан, – но сердцем и душой не принимаю этого.
– Почему? Я стал королем! Чем это слово так коробит вас? Ваше поведение, Бриан, выглядит по меньшей мере странно – после тех лет, которые мы провели вместе, словно братья. Я же не требую, чтобы вы обращались ко мне как подобает, когда мы наедине, нет! В приватных встречах я по-прежнему для вас Стефан.
– Дело не в этом.
– А в чем? Вы свободно называли покойного Генриха I королем, и я что-то не замечал, чтобы вы испытывали затруднение, выговаривая это слово. Что же случилось теперь?
– Я признавал вашего дядю королем, в этом вся разница.
Лицо Стефана выражало крайнее огорчение. Он не мог понять, почему его давний верный друг Седой так внезапно выступил против него.
– В чем же разница между мной и Генрихом? – угрожающе спросил он.
Кто-то обратился к нему из зала, но Стефан только раздраженно отмахнулся, пристально глядя на Бриана.
– Объясните мне это, лорд, я хочу знать причину вашего – и не только вашего – неожиданного отступничества.
Бриан на мгновение взглянул на супругу, она ободряюще улыбнулась ему, и затем твердо произнес:
– Мы, дворяне, дали клятву верности вашей кузине, императрице Матильде. Мы дали ее…
– Это несерьезно, Бриан…
– … трижды, и я не вижу причин…
– … Вы же знаете, что Генрих перед смертью назвал мое имя…
– … нарушать свое слово. Я всегда его сдерживал.
– А я говорю вам, что король изменил свое решение в последний час жизни! Прежде он угрозами заставлял дворян присягать этой смазливой вертихвостке, и никто этого не отрицает. Перед смертью он прозрел, и слава Богу! Кроме того, вспомните, что Генрих поставил перед Матильдой условие – мужа ей должны выбрать мы, английские вельможи! А что она сделала? Вышла замуж за этого напыщенного франта Готфрида, графа Анжу, заклятого врага нашей страны!
Переведя дух, он зло прищурился и обратился к Элизе:
– Простите, моя леди, но лорду Бриану Фитцу необходимы подробные разъяснения. Мы знаем, что он… неравнодушен к императрице, и это заставляет его закрывать глаза на ее недостатки и ошибки.
– Обращайтесь ко мне! – повысил голос Бриан. – Я сижу рядом, а не в конце зала.
– Очень хорошо, тогда вам следует услышать то, что я собираюсь сказать. Я рискую доставить вам и вашей супруге некоторое неудовольствие – что же, вы сами напросились на это. Итак, я опасаюсь, что вы находитесь под влиянием чар моей прелестной кузины.
– Тогда вас обманули зрение и слух, граф Блуаский! – Бриан потерял самообладание. – Матильда обладает многими замечательными качествами, но отнюдь не магией. И хватит об этом, лучше поговорим о деле. Вы говорите, что мы ставили Генриху некие условия? Это неправда. Вы отлично знаете, мы боялись даже заикнуться о чем-либо – король умел держать нас всех в страхе. Мы поклялись в верности Матильде, потому что она законная наследница и преемница короля. Вы можете сидеть на троне, мой лорд, но престол останется за императрицей до тех пор, пока она сама от него не откажется.
– Вы считаете меня вором! – прошипел Стефан, багровея от ярости. – Скажите прямо, чего ходить вокруг да около!
Бриан задумчиво посмотрел на него и покачал головой.
– Нет, я не могу и не хочу называть вас так. Я предпочитаю думать о графе Стефане как о хранителе короны, предназначенной его кузине Матильде.
