Он одарил улыбкой вельмож, испуганно застывших за столами.
Лорд и леди Уоллингфорд, поклонившись и пожелав ему доброй ночи, стали спускаться с помоста. Улыбка Стефана мгновенно испарилась, сжав с силой пальцы в кулак, он старался сдержаться. «Господи, они уходят от меня!»
Он сдавленно выкрикнул что-то, не слыша себя. Дым от пылающих очагов и винные пары замутили его взор. Зал поплыл у него перед глазами, лица перепуганных вельмож расплылись в одно красно-серое дрожащее пятно.
– Вы! – орал Стефан. – Вы, оставившие меня сейчас, – вы будете выжжены каленым железом! Слышите, безумцы! Я – король! На моей голове сияет Богом данная корона! Вернитесь!
Епископ Солсберийский, вращая налитыми кровью глазами, с такой силой ударил кулаком по столу, что опрокинулись кубки с вином.
– Видите, что вы сделали… – пробормотал он заплетающимся языком. – Этой парочки не было на церемонии… Милес был… и Герифорд… и Болдуин де Редверс… И они сейчас здесь… чертов дым, я ничего не вижу! Где этот мошенник Болдуин?
Он пошарил рукой по столу в поисках кубка, а затем долго и тупо глядел в него, не понимая, почему он пуст.
– Весеннее, сцеженное, или осеннее, послеурожайное… Э-э… Ни одна баба не знает толк в вине, а эта красотка говорит: «Это мальвазия…» Черт, до чего приятная особа!..
Стефан, потрясенный, стоял на помосте, как проваливший спектакль актер, и не знал, что делать. Он жалко моргал, стараясь стереть жгучую пелену с глаз, но она оставалась. Впрочем, быть может, это были просто слезы.
Выйдя во двор, молодая пара остановилась перевести дух. Оказалось, их примеру последовали еще несколько вельмож. Бриан обменялся короткими фразами с Милесом, Болдуином и еще четырьмя или пятью баронами, кто также покинул зал. Элиза пошла за Эдвигой, находившейся вместе с другими служанками в соседней комнате. Когда они вернулись, взбунтовавшиеся дворяне уже покинули заснеженный двор, разойдясь по своим квартирам.
Эдвига недовольно сказала:
– Я думала, мы проведем здесь больше времени, моя госпожа. Наверное, королю нелегко выслушивать бесконечные поздравления на этом пиру?
– Скорее, нелегко было нам, – тихо ответила Элиза. – Взглянув на молчаливого Бриана, она добавила: – Мы отъезжаем домой нынешней же ночью. Иди, укладывай вещи. У нас мало времени, так что не переживай, если помнешь мои платья.
У девушки от удивления брови поползли вверх, но она послушно кивнула и поспешила через темный, морозный двор. Вопросы так и вертелись на ее остром языке, но Эдвига не решилась их задавать своим господам. Ничего, она расспросит своего любовника, сержанта Моркара, – быть может, он что-нибудь знает.
Ее всерьез огорчил поспешный отъезд из Вестминстера. Она надеялась днем как следует осмотреть собор и дворец и – кто знает? – быть может, хоть мельком взглянуть на нового монарха! Но даже и за вечер общения с другими служанками она чего только не узнала, такого и за год не услышишь в Уоллингфорде. Теперь новостями она могла поделиться со своим страстным сержантом. Но, конечно, сплетни надо выдавать порциями, растянув услышанное на всю зиму.
Бриан взял жену за руку и быстро оглянулся, словно ожидая увидеть стражников, высыпающих за ними из дверей дворца. Элиза спросила:
– Нас арестуют?
– Не знаю. И не думаю, что сам Стефан знает сейчас это. Он так ошеломлен происшедшим, что ему потребуется время все осмыслить.
– О чем вы совещались с Милесом и остальными?
– Ни о чем конкретном. Мы вернемся в наши замки и будем пока отсиживаться там. И нам, и Стефану необходимо получить точные сведения из Нормандии, что же именно сказал Генрих перед смертью, если он вообще что-либо сказал.
– Но вы уже сделали вывод, что Генрих не отверг Матильду! Почему бы не предположить нечто иное? Может, он назвал Стефана?
– Нет, я так не думаю.
Элиза поскользнулась на покрытой снегом мостовой, и Бриан поддержал ее.
– Ни о чем не беспокойся, – сказал он мягко. – Если он и решит обрушить на нас свой гнев, то постарается, чтобы кара шла со стороны духовенства. Но епископ Роджер вряд ли поддержит его. Он совершенно покорен тобой – вернее, твоим умением разбираться в вине. Весеннее, сцеженное, или осеннее, послеурожайное! – Бриан посмеялся. – Ручаюсь, он не утерпит и пошлет тебе полный букет своих вин.
