Как только женщины упали в воду, их тела охватил холод, да так, что заняло дух. Одного этого мгновения было достаточно, чтобы, когда они опомнились, перед ними уже проплыл высокий нос корабля. Пучеглазая змея на нем равнодушно взирала на барахтающихся в воде рабынь. Течение оказалось достаточно сильным, и амазонки стали энергично грести к заветному столбу. Но это было нелегко. Славутич относил женщин быстрее, чем они успевали плыть. Тогда Данута принялась работать руками и ногами из всех сил, она понимала, что если течение победит, то вообще неизвестно, сможет ли она вы-браться из воды.
Наконец девушке удалось доплыть до завет-ной веревки. Схватившись за нее, Данута оглянулась и протянула руку. Сразу за ней следовала ее подруга. Амазонки схватились за веревку и посмотрели вверх. Там уже стояло несколько мужчин, и один из них лег на настил и опустил руку. Данута из последних сил подтянулась на скользкой веревке, сильные мужские руки схватили ее за мокрую одежду, а затем подхватили под руки и легко подняли на помост. Это был Всеслав. Мужчина поставил амазонку на ноги и смахнул с нее стекающие струи воды. Его помощники принялись вытаскивать Милану. Но вдруг раздался громкий всплеск, и Данута оглянулась. Видно, рука женщины выскользнула, и она упала обратно в воду.
В этот момент случилось то, чего больше всего боялись молодые женщины. На драккаре раздался гортанный крик, и все пришло в движение. Послышался топот десятков сапог, звон оружия, и по сходням на берег ринулась толпа викингов. Всеслав со своими людьми быстро встали вокруг Дануты и Миланы, которую все же успели вытащить. Русские дружинники выхватили мечи и выставили их перед собой. Впереди всех варягов бежал Исгерд, на его руке болталась веревка. Викинг сразу бросился на своего соперника, размахивая мечом. Первый удар Всеслав отбил, но к этому моменту уже подбежали остальные варяги и быстро окружили русских. Силы были явно не равны.
— Стойте! Стойте! — закричал из-за спин Ингмар, подбегая к толпе, — прекратите бой! Исгерд остановись!
— К черту мечи, все-таки мы у вас в гостях! — закричал Исгерд, — вызываю тебя, русак, биться на кулаках, или ты побоишься отвечать за свой посту-пок?
Сын воеводы молча отдал меч своему человеку и закатал рукава. Викинг тоже последовал его примеру и, как только Всеслав собирался принять боевую стойку, размахнулся, чтобы ударить его в ухо. Но русский успел поставить блок левой рукой и, отразив удар, двинул своим кулачищем прямо в грудь Исгерду. Варяг пошатнулся, но на ногах устоял, он отступил шаг назад, но в следующее мгновение яростно бросился на врага. Исгерд буквально смял противника и они, сплетясь в клубок, покатились по настилу. В какой-то момент Всеслав оказался сверху и успел нанести удар викингу в скулу. Исгерд взвыл и, упершись обеими ногами в живот русака, откинул его в сторону. Всеслав с грохотом покатился по причалу, а викинг проворно вскочил и опять бросился на своего обидчика. Но к этому моменту дерущиеся мужчины оказались уже на самом краю пристани. Исгерд споткнулся о распростертое тело соперника и, размахивая руками, полетел в воду. Всеслав попы-тался встать, но тоже не удержался, и с проклятиями исчез за краем причала. Зрители подбежали к месту падения сражающихся, и через минуту оба были извлечены из воды. Мокрые мужчины злобно поглядывали друг на друга, но схватка была прервана неудачным падением, и Ингмар приказал всем викингам вернуться на драккар.
— Насколько я понимаю, вы хотели похитить наших рабынь, — запыхавшись, воскликнул хевдинг. Всеслав и его люди молчали.
— Данута и Милана! Живо на корабль! — заорал хевдинг, и женщины нехотя ему подчинились.
— На этом будем считать, что у нас нет взаимных претензий, — продолжил он уже спокойней, — Исгерд, ты тоже возвращайся на корабль! Всем, всем на драккар!
Друг хевдинга неохотно отступил, и русские облегченно вздохнули, хотя их командир, похоже, то-же жаждал крови. Как только все викинги вернулись на борт, Ингмар приказал отвязать концы, и суда отошли от берега. Гребцы налегли на весла, толкая корабль на середину Днепра. Там был большой остров, иногда викинги ночевали на нем, когда хотели тишины и уединения.
