— А ты не верил в мой незаурядный ум, — хмыкнул Патрик, на всякий случай поднимая поднос.
— Тут есть кое-кто и поумнее, — раздалось сбоку. Обернувшись, Патрик увидел пистолет в руках Эдвины.
— Ого, какая прыть! — удивленно воскликнула Тия. — Эдвина, одумайся, пока есть время…
— Предлагаю сделку, — перебил ее Патрик. — Ты просто отпустишь нас, а мы забудем обо всем, что произошло в этом доме. Это не так уж плохо.
— Что?! — расхохоталась Эдвина. Ее смех был на грани безумия. — Вы хотите уйти и оставить меня на милость Йейтса? Какое благородство! — Глаза ее сузились. — Плохая, очень плохая идея.
Эдвина быстро прицелилась в Йейтса и спустила курок. Раздался ужасный грохот, руки и платье Эдвины засыпал черный пепел. Йейтс, получивший пулю в висок, без звука упал на ковер.
— Он никогда мне не нравился, — призналась Эдвина. — Он заслуживал смерти. Подлый мерзавец! — И она засмеялась, произнеся эту эпитафию.
Патрик осторожно подтолкнул Тию за свою спину. Серебряный поднос он прижимал к груди как щит. Похоже, хладнокровия этой сумасшедшей девице не занимать! Не хотелось бы стать ее следующей жертвой.
— Патрик! — раздался голос Найджела, сопровождаемый стуком в дверь. — Открой немедленно! Что здесь творится?
Патрик посмотрел на Эдвину. Взгляд ее были безумен.
— Мое предложение все еще в силе. Отпусти нас, и мы забудем обо всем. Тело твоего мужа нашли. Джон Хазлетт сообщил мне об этом. Он здесь вместе с лордом Эмбри. С нами приехала и Модести. В пистолете осталась одна пуля — если ты разбираешься в моделях, ты должна это знать. Одной пули не хватит, чтобы расправиться со всеми. — Он добавил чуть мягче: — Все кончено, Эдвина. Отдай мне пистолет.
Лицо Эдвины исказилось. Она давно поняла, что проиграла, но слова Патрика как будто вколотили последний гвоздь в крышку гроба с ее надеждами. Что у нее останется, если она отдаст пистолет? Только ее никчемная жизнь. Семья никому не откроет ее тайну, но каждый из них будет знать о том, что случилось. Тия больше никогда не протянет ей руку помощи. Ей больше незачем жить. Долгие годы жалкого, нищего существования уже тянули к ней свои костлявые руки.
— Эдвина, Патрик прав, — осторожно произнесла Тия. — Отдай ему пистолет. Пусть все закончится здесь и сейчас.
— Ты всегда была умнее меня, сестричка, — горько ответила Эдвина. — Пусть все закончится здесь и сейчас.
Быстрым движением она засунула дуло пистолета в рот и спустила курок.
Стоял чудесный апрельский вечер. В Холстед-Хаусе было тихо и уютно. Тия и Патрик только что поужинали и теперь наслаждались беседой. Модести, которая приезжала их навестить, уже добралась до Гарретт-Мэнор, где ее ждали лорд и леди Гарретт.
Жуткие события сентября поблекли и почти стерлись из памяти. Казалось, страшные убийства случились давно, в какой-то другой жизни. Тия тяжело переживала смерть сестры. Она понимала, что не в ее силах было удержать Эдвину от самоубийства, но все равно еще очень долго винила себя в разыгравшейся трагедии.
— Если бы только я иначе к ней относилась, — раз за разом вздыхала Тия. — Я должна была вести себя строже и не баловать ее. Возможно, все сложилось бы по-другому.
После этих слов Патрик молча обнимал жену, баюкая в своих объятиях.
— Здесь нет твоей вины. Ты склонна корить себя за чужие ошибки. Глупо теперь гадать, какой могла вырасти Эдвина, если бы ты ее не баловала. Ты сделала для нее все, что было в твоих силах. Она сама выбрала свой путь. Ты отговаривала ее от брака с Херстом, но она не слушала твоих советов. Все произошло так, как и должно было произойти. Она сама выбрала свою судьбу.
Поначалу Тия протестовала, слыша от мужа подобные речи, но постепенно успокоилась и все чаще кивала в ответ.
— Ты же знаешь, что я прав, дорогая, — говорил Патрик, целуя жену. — Ты виновата лишь в том, что Господь наделил тебя щедрым и ласковым сердцем, но это не имеет никакого отношения к истории с Эдвиной.
Шли недели, летели месяцы, и сердце Тии все меньше терзали воспоминания. Она постаралась выкинуть из головы дурные мысли о прошлом, чтобы они не омрачали их жизнь.
