Однако на тот момент позиции шаха в стране оставались сильными, а его отношения с Соединенными Штатами — прочными. В конце 1977 года президент и госпожа Картер нанесли официальный визит шаху в Тегеране. На государственном банкете накануне Нового года президент Картер в транслировавшемся по телевидению выступлении говорил о важности отношений между США и Ираном. В частности, он сказал: «Иран в связи с огромной руководящей ролью шаха является островом стабильности в одном из относительно бурных регионов мира… Нет другой страны, с которой мы имели бы более тесные консультации в отношении региональных проблем, касающихся обеих наших стран. И нет лидера, по отношению к которому я испытывал бы более глубокое чувство личной благодарности и личной дружбы».
* * *
Во время моего последнего визита в Иран в марте 1978 года все казалось спокойным, однако среди тех, с кем мы разговаривали, я ощутил нарастающее недовольство правлением шаха. Когда я посетил шаха во дворце Нья-варан, он был вежлив и проявлял интерес к тому, что я высказывал, однако от других мы узнали, что он становился все более и более изолированным, нетерпимым по отношению к критике и нерешительным. Бурный рост иранской экономики после 1975 года прекратился, и на смену ему пришли спад, резкое сокращение государственных расходов и растущая безработица. На улицах Ирана мы видели проявления гражданских беспорядков на религиозной основе, которые за несколько месяцев превратились в полномасштабную революцию против режима шаха.
Девять месяцев спустя шах сел в кресло пилота Боинга-707 и в последний раз вылетел из Тегерана. Его одиссея началась…
Когда шах покинул Тегеран в середине января 1979 года, я думал, что он направится непосредственно в Соединенные Штаты, где президент Картер предлагал ему политическое убежище. Вместо этого он со своей свитой полетел в Египет по приглашению Анвара Садата. Я не слишком много думал о его передвижениях, поскольку был более обеспокоен влиянием иранской революции на «Чейз». Как оказалось, новое иранское правительство, руководимое Мехди Базарганом, умеренным националистом, который хотел как демократизации, так и модернизации своей страны, вскоре позволило иностранным компаниям возобновить свою деятельность, и финансовые отношения «Чейза» с Ираном вернулись к норме. Таким образом, хотя я в личном плане сожалел об обстоятельствах отъезда шаха, у меня не было оснований думать, что мне в дальнейшем придется иметь с ним какие-либо дела.
Через несколько дней после того, как шах оставил Тегеран, я предпринял поездку на Ближний Восток. Моей первой остановкой был Египет где я должен был встретиться с Анваром Садатом в Асуане 22 января 1979 г. Садат опоздал и извинялся, объясняя, что был в аэропорту, прощаясь с шахом, который направлялся в Марокко по приглашению короля Хасана. Садат сказал, что посоветовал шаху остаться в Египте, чтобы он мог быстро вернуться в Иран, если условия изменятся. Но шах пренебрег его советом, заявив, что американцы «вынудили его уехать» и никогда не позволят ему вернуться.
Триумфальное возвращение в Иран аятоллы Рухоллы Хомейни в начале февраля сняло всякую возможность того, что шах сможет вновь взойти на трон. Ликующие толпы, скандирующие «Смерть шаху!», приветствовали престарелого религиозного деятеля, и временное правительство, созданное шахом, так же, как и иранская армия и военно-воздушные силы, быстро капитулировало. Несмотря на то, что Хомейни вначале поддерживал правительство Базаргана, между ними были серьезнейшие разногласия по многим позициям, и вопрос о том, кто будет править Ираном, оставался висящим в воздухе в течение нескольких месяцев. В то время как Базарган напряженно работал по восстановлению внешних отношений, ненависть аятоллы к Соединенным Штатам стала мощной силой в политике Ирана. В середине февраля иранские радикалы захватили американское посольство и в течение короткого времени удерживали посла Уильяма Салливана и его персонал в качестве заложников, пока Базарган не вмешался, чтобы освободить их.
Несмотря на этот инцидент, Соединенные Штаты официально признали правительство Базаргана в конце февраля. Администрация Картера приняла решение о работе с представителями умеренного направления в надежде укрепить их позицию против двух крайних сторон политического спектра, появившихся на политическом ландшафте Ирана: марксистов — слева и фундаменталистов — справа. В результате администрация Картера втихомолку переменила свою позицию в отношении предоставления шаху политического убежища.
