Даже тупой бы понял о чем речь, но Леонидас остался в недоумении. Конечно, умом он понимал, что его Иветти повела себя, как шлюшка, но сердцу в это верить не хотелось.
— Что такое — заорал Леонидас с красными от гнева глазами.
— Это ложь! Ложь! — внезапно выбежала плакальщица Иветти. — Я этого не хотела! Я говорила ему, что я невеста Леонидаса Ферраса!
Отец ударил Диогу по лицу.
— Так ты еще и лжешь?!
— А ты не веришь мне?! Ты веришь этой охотнице за деньгами?! — в ответ закричал Диогу, повернулся и выскочил вон.
Он понял, что проиграл, и ему здесь больше нечего делать. Кусая губы и еле сдерживаясь, Диогу бросился к Албиери, надумав немедленно лететь вместе с ним в Бразилию. Крестный выслушал его и, как всегда, попытался погасить новый разгоревшийся конфликт.
— Мальчик мой, не принимай решения на горячую голову, — ласково сказал он.
— А я и не принимаю! — заявил Диогу. — Можно мне пожить у тебя? Ну, пока, временно… кивнул. Он ни в чем не мог отказать своему любимцу и понимал, что ситуация сейчас сложилась непростая.
— Ты ведь знаешь обо мне почти все… Я всегда говорил, что мне не нужны дети, потому что мой сын уже родился — это ты, — объяснил то, что и так уже давно всем было ясно. — Поеду ка я к Леонидасу. По-моему, ему сейчас ничуть не легче, чем тебе.
Доктор не ошибся — он нашел своего друга в полубезумном состоянии. Прогнав сына, Леонидас уже не хотел ни ласк игривой красавицы Иветти, ни ее льстивых речей. Он не верил ей так же, как и Диогу. И, пожалуй, она его потеряла, хотя все еще не сознавала этого и торжествовала, думая, что выиграла. Албиери безуспешно попытался успокоить Леонидаса, но тот был в такой ярости, что даже не желал слушать ученого.
— Я не в силах больше видеть ни Иветти, ни Диогу! — заявил Леонидас. — Пожалуйста, отправь эту насквозь лживую даму куда-нибудь подальше от меня. Я боюсь ее оставлять рядом с Лукасом.
— Аугусто, он меня бросил? — дрожащим голосом спросила Иветти, когда взбешенный «львеночек» вышел.
— Надо подождать, — мягко посоветовал ей Албиери. — Пройдет какое-то время, Леонидас остынет, вот тогда и можно будет попробовать наладить ваши отношения. Но не сейчас… Придется набраться терпения… Это единственный выход.
Иветти уставилась в пол, глотая слезы. Только теперь до нее дошло, что она испортила все сама.
Поехать в дом Али вторично, Лукаса заставил Албиери. Генетик считал, что необходимо попросить прощения за проступок, иначе бедной, ни чем не повинной девушке сильно достанется из-за Лукаса.
— Мой мальчик, пойми — здесь свои законы! — твердил ученый. — И не нам их изменять! Пока мы находимся в Марокко, нужно приноравливаться к здешним обычаям и с ними примиряться. Иного выхода нет.
— Ладно, пошли! — пробурчал Лукас.
Он ни за что бы не согласился снова ехать в дом этого занудного мусульманского друга своего крестного. Но Лукаса просто неудержимо тянуло опять увидеть красотку танцовщицу, не выходившую у него из головы. И поводом стоило воспользоваться.
В это время Жади, Зорайде и Латиффа спешно собирались идти на тренировку по женскому футболу. Жади впервые примеряла платок, в соответствии с традициями мусульманок, стараясь покрыть им голову покрасивее, и поэтому немного отстала от своих спутниц. Сестра и служанка уже ушли, когда Жади, наконец, спустилась с лестницы и побежала к входной двери. Вошедший Лукас столкнулся с девушкой лицом к лицу… Он инстинктивно протянул руку и дотронулся талии незнакомки. Смело… Она от неожиданности выронила платок, который держала в руках, так и не накрыв им волосы. Лукас торопливо попытался поднять его, девушка тоже, и Лукас ненароком коснулся ее руки. Словно ток пробежал по их пальцам, и незнакомка моментально отдернула руку. Они оба некоторое время стояли молча, как изваяния…
Лукас первым решился прервать молчание.
— Вы говорите по-португальски? — несмело спросил он.
И незнакомка на чистейшем португальском объяснила, что она идет на футбольное поле, и умчалась. Лукас попытался побежать за ней, но вскоре потерял ее из вида, плохо ориентируясь в незнакомом месте, и, расстроенный, вернулся в дом Али. Там Албиери горячо обвинял своего старого друга в том, что тот стал варваром. Нельзя так слепо подчиняться законам ислама! — твердил он. Нельзя становиться ортодоксальным и фанатичным. В ответ Али уверял, что Аугусто мнит себя Аллахом, думая, что может клонировать человека. Доктор пытался это отрицать — он всего лишь занимается животными, но хитрый Али ему не верил. Разговор прервал Лукас, явившийся извиниться за свой проступок.
