– Кто-нибудь знает, что там произошло? – вполголоса спросил он.
– Нет, – отозвался Валин. – По крайней мере не я. Мне сказали только, что это было предательство.
Гент впечатал мощный кулак в мясистую ладонь:
– Фейн с Блохой откопают этих Кентом трепанных мерзавцев! Из-под земли достанут и разберутся как надо!
Валин без энтузиазма покивал. Картина, конечно, была заманчивой: крылья кеттрала вытаскивают заговорщиков на всеобщее обозрение, выбивают из них правду и затем казнят на аннурской Дороге Богов. Это не вернет его отца к жизни, но в отправлении правосудия есть свое холодное удовлетворение; к тому же Валину станет легче дышать после того, как убийц вздернут. «Если только все окажется так просто», – хмуро подумал он. Суровый реалистичный внутренний голос подсказывал ему, что вряд ли.
– Ты бы следил получше за своими кентовыми пряжками, – посоветовала Гвенна, влезая в разговор. Яростно сверкая зелеными глазами, она уперла палец в середину Валиновой груди, так что ноготь больно вонзился в грудину. – Еще немного, и ты отправился бы плавать с медузами!
– Ну да, – ответил Валин, не желая отступать.
– Эй, он ведь только что узнал, что у него отца убили! – вступился Гент.
– Ах, бедняжка! – насмешливо отозвалась Гвенна. – Наверное, мы теперь должны уложить его в кроватку и неделю поить теплым молочком с ложечки!
– Гвенна, – начал Талал, успокаивающе протягивая руку, – совсем нет необходимости…
– Есть, и еще какая! – свирепо откликнулась девушка. – Он витает в облаках и может допустить ошибку, из-за которой погибнет! Или из-за него погибнет кто-нибудь другой.
– Успокойся, Гвенна, – пророкотал Гент. В его голосе звучало предупреждение, как в грохоте далекого обвала.
Не обращая внимания на попытки ее утихомирить, Гвенна снова устремила свой изумрудный взгляд на Валина.
– Еще раз поймаю тебя на чем-нибудь подобном – и я пишу докладную. Прямо самому Раллену. Ты понял меня?
Валин бестрепетно встретил ее взгляд.
– Я ценю тот факт, что ты заметила пряжку. Может быть, это спасло мне жизнь. Но я простился с матерью восемь лет назад, когда отплыл на острова, и не нуждаюсь в том, чтобы ты заступала на эту роль.
Она поджала губы, словно собиралась поспорить с этим заявлением. Валин отступил на полшага назад, слегка переместив вес тела, и убрал руку с пояса, чтобы она была свободна. Кеттрал – народ вспыльчивый, и любые споры, даже самые мелкие, легко могли вылиться в драку. Он понятия не имел, на что Гвенна так злится, но ему уже доводилось видеть, как она лупит других кадетов, так что лучше было заранее принять меры предосторожности. На большой земле нашлось бы немало дураков, которые лишь посмеялись бы угрозе получить по морде от женщины – но на большой земле женщин не тренировали перебивать трахею ударом кулака и выдавливать глаза пальцами.
Впрочем, после нескольких напряженных мгновений Гвенна тряхнула головой и, пробормотав что-то вроде «проклятые неумехи!», большими шагами удалилась к баракам. Воцарилась тишина, которую нарушил Гент. Его голос звучал словно мешок камней, катящийся с горы:
– Похоже, она к тебе неровно дышит.
Валин хохотнул.
– Одно тебе скажу: если после Пробы ее припишут к моему крылу, разрешаю вам обоим задушить меня во сне.
– Может, это ее лучше задушить? – вступила в беседу Ха Лин. Она высадилась со следующей птицы и, видимо, присоединилась к их группе как раз во время драматического выступления Гвенны. – Вообще-то идея обычно именно такая. Ну, ты в курсе: враг гибнет, ты остаешься жить, что-то вроде того. Наверное, ты не очень внимательно слушал инструкторов последние несколько лет.
– Гвенна не враг, – возразил Талал.
– О, ну конечно! – отозвалась Лин. – Она просто ягодка, Кент раздери!
Валин внезапно понял, что улыбается до ушей.
– Я ничего против нее не имею… если она не будет пытаться подсунуть мне одну из своих погремушек в какое-нибудь неудобное место.
– Это конечно! Лучше помереть так, чтобы все члены и достоинство остались при тебе, – согласился Гент. – От ножа. Или яда. Или утонуть. Это нормально…
Он вдруг осекся, сообразив, что говорит.
– Ох, прости, Вал! Я полный осел…
