- Это даже я знаю, - усмехнулся Новиков.
- А если она уже ликвидирована? - осведомился Лисов, наивно глядя на него выцветшими глазками.
Он был под стать своей квартирке - такой же миниатюрный, чистенький, пахнущий земляничным мылом.
- Ну, есть, наверное, какая-то процедура, - промямлил Новиков, ловя себя на мысли, что не может представить, как этот уютный человечек подписывает кому-то убийственный приговор. А ведь наверняка что-то подобное подписывал.
- Что же вы не спросите - какой долг? - мягко осведомился Лисов.
- Какой же?
- У этой фирмы долг перед государством пятьдесят три миллиарда долларов, - победно провозгласил Лисов. - Каково? Что вы потеряли, дружок?
А дружок Новиков уже вовсю рылся в дипломате, отыскивая "Черные дыры". Ага, вот.
- Фирма "Композит"? - спросил он.
- Да, - удивленно ответил Лисов.
- Ну-ну, продолжайте, - нетерпеливо сказал Новиков. - Что же вы посоветовали Лопатину?
- А что тут посоветуешь? - вздохнул Лисов. - Фирма-однодневка, создана жителем Израиля, зарегистрирована в Калмыкии. Деньги выделены на освоение вновь открытых алмазных приисков в подотчетной Абрамовичу Чукотке. Но сам Абрамович, как оказалось, к этой белиберде не причастен ни с одного боку. Типичное казнокрадство на правительственном уровне. Естественно, под маркой закупки оборудования деньги со счетов фирмы были немедленно переведены на зарубежные счета, а сама фирма в одночасье прекратила строе существование.
Вот, вот оно, - подумал Новиков, в котором проснулся азарт охотника.
- И что же - никого в правительстве прижучить нельзя? - спросил он. - Ведь это, простите, Иван Георгиевич, государственная измена. Я понял, почему ваш Венечка Романов отказался от этого дела.
- А как прижучишь, если закона нет? - простодушно сказал Лисов и махнул рукой. - А почему закона нет, как вы думаете?
- Да, да, - согласился Новиков, закрывая блокнот. - Любопытно, почему вы, прокурор со стажем, не попросили меня предъявить удостоверение?
- Да потому, что у вас на лбу написано, что вы наш человек, - Лисов беззубо улыбнулся. - Ясно, как день, что никакой вы не следователь, а сотрудник ФСБ. И, судя по возрасту, в чине капитана.
- Майора, - поправил Новиков на тот случай, если вдруг придется раскрыть липовое удостоверение. - И последний вопрос, Иван Георгиевич. Не могли Лопатина убрать из-за того, что он пытался притянуть члена правительства к ответственности? Того самого члена...
- Я понимаю, - перебил его Лисов. - Вряд ли, тем более что Лопатин по моим сведениям умер естественной смертью. Извините, Владимир Андреевич, но у меня чайник расплавится.
Вихрем умчался на кухню, а когда вернулся, Новиков уже встал, сложил свои вещички в дипломат и готов был откланяться. Как лисов, наконец-то встретивший родственную душу, ни уговаривал попить чайку, Новиков не остался, поскольку дел было по горло.
В прихожей посмотрелся в зеркало, сказал, показав на лоб:
- Ничего не написано.
Лисов хихикнул...
Следующий свидетель ждал Новикова в Сокольниках. Он также был на пенсии, но всего лишь третий год. В свое время он был шофером у Виктора Степановича Черномырдина и сейчас от случая к случаю "бомбил", то есть калымил частным извозом, беря за услугу чуть меньше штатных таксистов. Дело это, однако, было опасное, можно было лишиться машины, а то и жизни, поэтому "бомбил" он редко, когда поджимал семейный бюджет.
Звали его Петр Юрьевич Шмака. Жена подрабатывала поломойкой в соседнем магазине и должна были прийти с минуты на минуту, поэтому в комнату Новиков приглашен не был. Оно и понятно - жили Шмаки бедновато.
- Как вы познакомились с Лопатиным? - спросил Новиков.
- Да подвёз как-то. Шибко торопился парень, когда голосовал - чуть под колеса не угодил.
- Куда подвезли, не помните?
- Помню. В Чертаново.
- Короче - подвезли и на этом расстались, - сказал Новиков. - А по какой причине встретились во второй раз? В третий?
Шмака потеребил свой вислый сизый нос (видеть, не брезговал лишний раз приложиться к бутылке), хитро прищурился и произнес:
