Клан - страница 45
Пока мир не забрал у него брата.
Дэнни.
В последний раз он видел лицо Дэнни в вечерних новостях, с нескладной рукой на плечах его девушки Клэр. Теперь он мертв, порублен на части безумным доктором.
Вот только это неправда. Если верить Клэр – а почему бы ей не верить? Кто еще может рассказать миру правду о том, что случилось в заштатном городишке? Но они отказались верить ее словам, потому что уже отпраздновали завершение кровавого дела за недели до того, как Клэр пришла в себя, и похоронили в одной яме с останками старого доктора, который, как они знали без тени сомнений, несмотря на отсутствие криминальной истории, впал в бешенство и зарезал кучу подростков. Похлопали друг друга по плечам, задвинули папки поглубже в картотеки, опрокинули пенистое пиво, улыбаясь друг другу, закапываясь в стейки и толстую картошку, утопленную в кетчупе, а потом отправились домой, к женам и подругам – может, выспаться после нелегкого дня, может, заняться любовью, чтобы положить достойный конец делу, о котором они надеялись однажды с гордостью рассказать своим внукам.
Шериф, который ходил к Клэр в Бирмингеме, по имени маршал Тодд, в сотый раз позвонил матери Финча с соболезнованиями и предупредил, что выписка Клэр – дело решенное, так что лучше готовиться к неудобным вопросам. История девушки, сообщил он, противоречит официальной версии. Он подозревал, что она не в себе от болеутоляющих, путает события, как это часто бывает с людьми после страшной травмы. Чтобы вдохновить такую историю, говорил он, достаточно подавленных воспоминаний – или сдвига воспоминаний плохих. Может, она помнит отдельные эпизоды, но накладывает на них то, чего никогда не было. Он вполне может понять, почему женщина, которой довелось претерпеть такие ужасы, обезумевшая от боли, дезориентированная от пыток, видит призраков там, где их нет. «Конечно, если окажется, что у Веллмана был соучастник, – признал он, – мы обязательно это расследуем, но главное, что надо держать в уме, – преступник, который несет ответственность за злодейства, мертв, и надеюсь, это принесет вам хоть какое-то облегчение».
Финч покачал головой, когда лобовое стекло усеял дождь, а внедорожник со скрипом замер у двери в дом.
Не принесло это никакого облегчения, и, стоя на кухне, дрожа всем телом, его мать орала на шерифа, спрашивая, какому идиоту взбредет в голову, что облегчение возможно.
Открылась дверь внедорожника со стороны водителя, вышла мать Клэр. Школьная учительница минимум на двадцать лет старше его – и все же это не мешало фантазировать о ней в те счастливые деньки, когда все жили вечно, а счастьем было мечтать, как берешь училку на парте во время продленки, или позвать девочку на свидание и увидеть в ответ такой взгляд, будто она думала, что ты уже никогда не сообразишь. Победа в баскетболе, перекур за трибунами, покатушки в пятницу вечером с друзьями, пивко у «Уолмарта», пока не приедут копы, запах воздуха, заряженного возможностями.
А потом пришла война, и он принес ее с собой домой и обнаружил, что тут его ждет война пострашнее.
Он с содроганием выпустил дым и зажмурился, потом поднял голову.
Теперь миссис Ламберт уже не казалась столь привлекательной. Лицо у нее было бледное и изможденное, глаза – жидкие пятна, глядящие на мир, который она больше не принимала как должное и которому не верила. Длинные каштановые кудри лежали в беспорядке, одежда измялась после долгой поездки.
В год, когда выпустился Финч, миссис Ламберт ушла на пенсию из средней школы Хейс после того, как однажды вечером вернулась домой и обнаружила на кухне в луже молока мертвого супруга – сердце сдало, когда он наливал себе попить. После этого она заметно постарела. Финч подозревал, что случившееся с Клэр подтолкнет ее к могиле еще ближе, чем на это способно время.
