Дышать под плащом стало трудно. Даша чуть сдвинула в сторону край и сделала глубокий вдох. Пора бы ему ложиться спать. Время-то уже позднее. Полпервого, не меньше. Завтра ведь на работу. Господи! О чем она? Какая работа? Ни на какую работу он уже не пойдет. Он вообще никуда больше не пойдет! Сам виноват — жадность сгубила.
Подумала про снотворное. Не утратило ли оно своей силы от кипячения? Кстати, когда он заснет, нужно будет ополоснуть чайник на всякий случай. Одно дело — следы снотворного в кружке. Его запросто мог принять Костик по собственной инициативе. Другое — в чайнике. Это уж не просто подозрительно, это — прямая улика…
От резкого телефонного звонка Даша чуть не вскрикнула.
— Алло, — пропел Костя. — Да, меня не было, пришел недавно…
Судя по тому, что она слышала его все отчетливее, он встал с дивана и направился на кухню с трубкой в руке. Вдруг остановился около самой кладовки.
— Я не катался на них сто лет! — сказал Костя, посмеиваясь. — Но вроде работают, если не заржавели.
Даша поняла, что речь идет о санках, которые минут сорок тому назад она лихо закинула на антресоли.
— Да бери, пожалуйста, вон они, в кладовке стоят. Только вернуть потом не забудь… Ну, знаешь, всякое бывает!
В тот момент, когда он настежь распахнул дверь и щелкнул выключателем, Даша перестала дышать и подумала, что прямо сейчас, на этом месте, умрет от разрыва сердца.
— Черт! — Костик остервенело пытался включить свет. — Лампочка перегорела в кладовке. Ну давай завтра! Приезжай часам к девяти… Вечера, старый, конечно, вечера. — Он прошел на кухню, громко зевая. — Спать хочу как лошадь… Пока…
Он потушил свет на кухне, в коридоре, и через несколько минут в квартире стало очень темно и очень тихо.
…Даша осторожно открыла дверь и, стараясь не производить шума, выбралась из своего укрытия. Было нестерпимо жарко. Под париком волосы взмокли, и жутко чесалась кожа. Мелкие капельки пота, покрывавшие лоб, сливались в крупные и струйками текли по лицу. Прижимая к себе куртку и плащ, она неслышно пробралась на кухню и присела на табуретку. Руки в нитяных перчатках горели, но снять их она не решилась. Прикладывая ладони то к щекам, то ко лбу, она промокнула пот. Стало немного легче.
За время сидения в кладовке глаза привыкли к черному кромешному мраку, поэтому в кухне, где темень не была такой непроглядной, она ориентировалась абсолютно свободно. Протянув руку к электрическому чайнику, аккуратно его приподняла и понесла к раковине. Выплеснув остатки воды, Даша тихонько ополоснула чайник под краном и осторожно, чтобы ненароком не сшибить какой-нибудь малополезный, но громко бьющийся Костиков шедевр, поставила на место. Из шкафа достала маленький эмалированный ковшик, который держала в руках всего час назад, налила в него воды и положила боком на конфорку, словно опрокинула. Ну все? Вроде ничего не забыла.
Ступая легко, почти неслышно, она вышла из кухни, прошла один коридор, другой и остановилась на пороге комнаты, где спал Лапа. Прислушалась. Спал он крепко, даже чуть-чуть похрапывал.
Что она тут делает? Еще не поздно все отыграть назад. Просто забрать свои вещи и тихо уйти. Лапа даже не поймет, что кто-то был здесь ночью. Или скинуть с себя одежду и забраться к нему под одеяло. Она попыталась представить его лицо, если он вдруг увидит ее в своей постели. Пожалуй, подумала Даша, рехнется мальчик от ужаса. Но все-таки это лучше, чем лишать его жизни.
Она вернулась на кухню, надела куртку, поверх нее плащ, начала стягивать нитяные перчатки… Перчатки-то! Кожаные! Она оставила их в кладовке. Вот черт! И свет там теперь не зажечь. Господи! Опять становится жарко… Кладовка представлялась сауной, в которой включили нагреватель и заставили ползать в полной амуниции… и темноте.
Перчатки она нашла, когда пот уже заливал глаза, а к горлу подступала тошнота. Приди ей сейчас в голову мысль измерить температуру тела под водолазкой, зимней курткой и плащом, градусник взорвется у нее под мышкой. Не хватает хлопнуться здесь в обморок или забыть впопыхах сделать то, ради чего она пробралась в этот дом. Стиснув зубы, превозмогая дурноту, она перебралась на кухню и снова подошла к плите.
