— Не позволяй им одолеть тебя, любовь моя, — пробормотал Джонатан, изучая план зданий, и постучал по одному из углов: — Вот оно! Не так-то легко подобраться.
Шарлотта посмотрела, куда он показывал. Это был главный щит линий связи.
— Мне необходимо туда попасть, — сказал Джонатан, — но сначала… — Он подошел к столу, где еще раньше разместил небольшой блок с зеленым цифровым дисплеем. — Это приемник для тех передатчиков, что я установил в кабинетах. Если соединить его вот с этим, — Джонатан указал на камеру наблюдения, — мы сможем подслушивать все разговоры. А вот это, — добавил он с улыбкой, доставая маленький предмет с выходящим с одного конца проводом, — мой рождественский подарок. Агент Найт теперь у нас в руках! — закончил он торжествующе и подсоединил прибор к своему портативному компьютеру.
Они увидели на экране, как Валериус Найт садится к столу, начинает печатать, и немедленно услышали звук клавиш, а на экране компьютера Джонатана стали появляться буквы.
Глаза Шарлотты широко раскрылись; Джонатан гордо улыбнулся.
— Это небольшое устройство я изобрел сам! Я прикрепил передатчик к компьютеру Найта. Приемник получает сигнал и передает его на мой компьютер, а моя программа преобразует код в буквы.
— Джонни, ты брал с собой камеру. Зачем?
— Это тебе понравится. Смотри!
Он достал из сумки на поясе камеру величиной с ладонь и подключил ее к компьютеру бабушки. Спустя мгновение на экране появились черно-белые фотографии обнаженной блондинки в соблазнительных позах.
— Что это такое? — изумилась Шарлотта.
— А это, моя дорогая, то, чем занимался Десмонд, когда ты позвала его на совещание. Когда я устанавливал «жучки», я снял изображения со всех мониторов. Теперь мы сможем узнать, кому удалось забраться в твой компьютер.
Шарлотта взглянула на Джонатана, лицо которого выражало удовлетворение и радость, и вдруг услышала другой голос — принадлежавший юному Джонни: «Они самые лучшие хакеры на планете, черт бы их побрал! И я собираюсь стать одним из них».
Это было весной 1980 года, Джонатан говорил о лаборатории компьютерной науки в МТИ. И пока он пел дифирамбы Массачусетскому технологическому институту, двадцатитрехлетняя Шарлотта, не обращая внимания на проливной дождь, поливавший улицы Бостона за окном кафе, думала только об одном: Джонатан возвращается в Америку!
За четыре года до этого, когда они окончили школу, Джонни сказал ей, что по желанию своего отца отправляется в Англию, в Кембридж. Роберт Сазерленд, который так старался превратить своего сына в настоящего американца, вдруг захотел, чтобы тот изучал математику в Англии.
— Он открывает новый офис в Лондоне, — мрачно произнес тогда Джонни. — Я не хочу ехать, но мне кажется, что ему будет там одиноко.
— Поезжай с ним, Джонни, — уговаривала его тогда Шарлотта, хотя ей было очень больно, когда она говорила это. — Мы сумеем найти способ видеться.
И Джонатан уехал в Кембридж. Разумеется, они писали друг другу и иногда звонили, но виделись всего дважды за эти четыре года. Когда Шарлотта получила письмо с просьбой приехать в Бостон и встретиться с ним, она не представляла, что он собирается ей сказать, и боялась, что он намеревается какое-то время поработать в Англии.
А вместо этого Джонатан заявил:
— Я выбрал МТИ.
Он снова окажется на одном с ней континенте, их больше не будет разделять океан!
Теперь Шарлотта смотрела, как ловко и энергично Джонатан обращается с клавиатурами, проводами, приспособлениями, печатает на компьютере ее бабушки, потом переходит к своему собственному, и невольно улыбалась. Ей снова вспомнились его слова из того дождливого восьмидесятого года, принеся юношескую страсть и энтузиазм Джонни в этот кабинет:
— Эти хакеры лучше всех, Чарли! Представляешь, я встретил одного парня, который заверил меня, что для него нет системы, в которую он не смог бы влезть! — Джонни говорил это, то и дело откусывая от гамбургера большие куски и временами утирая рукой подбородок. — И этот парень сидит запросто в пабе и говорит так спокойно, словно мы беседуем о футболе! Перечисляет все компании, в которые он влез — «Терадайн», «Фермилэб», «Юнион карбайд»… Я сказал, что он меня дурит, тогда он мне сообщил, что ездит в Восточный Берлин и продает личные счета сотрудников этих компаний, пароли и входы. Уверяет, что получил больше сотни тысяч дойчмарок за один пароль и ключевое слово в «Джет пропалшн лэб»!
