Зорин смотрел на меня своими разноцветными глазами, молчал, и расшифровать его молчание у меня не получалось. «Просыпаться пора, — решила я. — Мне еще продолжение ночи обещали, а я обещание стребую, так не оставлю».
Чародей не шевелился, я заметила, что он и не моргает даже. Мне стало трудно дышать, сдавило плечи. Я попыталась позвать Ивана, но лишь хрипло закашлялась.
От кашля проснулась. Перед глазами темнота, в носу пыль, тело сжато со всех сторон, ритмичные покачивания.
Меня предположительно несут, как тюк в пыльной обмотке. Живот встретился с чем-то твердым, покачивания стали резче.
Перекинули через седло, теперь везут.
Я попыталась задремать, чтоб через сон позвать Зорина, но от духоты и тряски ничего не получилось. Покричала: «Помогите!», с тем же эффектом.
Босые пятки овевало холодным ветром и окропляло холодным дождем. Холодно!
Я чихнула, от чиха вдохнула пыль, закашлялась, чихнула…
Кто бы меня ни похитил, клянусь, мало ему не покажется. Не будь я папина дочка Серафима Абызова!
Меня сняли с седла, две пары рук понесли, судя по движениям, вверх по лестнице. Пяткам стало теплее, вдалеке музицировали на фортепьяно, где-то заливисто хохотала женщина, хлопнула дверь.
— Подготовьте вашу госпожу, — властно проговорил незнакомый мужской голос.
Меня поставили, опять хлопнула дверь.
— Барышня!
Рывок, падение, я лежала на своем прикроватном коврике отнюдь не в своей спальне. Из моего тут были еще обе Марты и сонный кот Гавр, не спящий, а, напротив, пытающийся снять зубами перевязку со спины.
— Пылищу развели, — накинулась я на горничных, потому что не выплеснуть хоть на кого-то раздражения не могла. — Чуть не задохнулась, пока меня сюда тащили! Так-то вы прибираетесь?
— Это не наш коврик! — всплеснула пухлыми руками девица Фюллиг. — Христом-Богом, барышня!
— У нашего розы песочного оттенку, а эти шафранные, — поддержала товарку девица Царт.
Значит, заворачивали меня в зоринский ковер. Это у него плохо прибираются, не у меня. Какое, пропади оно пропадом, облегчение!
— Авр-р-р, — велел Гавр, и я послушно взяла его на руки.
— Тебя то за какие грехи? И, главное, кто?
— Ав-р, — пожаловался страдалец.
— Марта?
— Не знаем, барышня. За полночь уже было, влезли в окно четверо…
— В черных масках…
— С кинжалами…
— Да хоть с катапультами, — перебила я начинающуюся групповую истерику. — И хоть семь десятков. Залезли, а вы чего?
— А мы ничего, ну то есть ничегошеньки не успели. — Марта-худышка нервно всхлипнула. — Кляп в рот, лезвие к шее. Где барышня, спрашивают. Я говорю…
— С кляпом?
— Нет, кляп потом засунули. Но я так перепугалась, что даже не подумала кричать.
— Они же, мерзавцы, хорошо к посещению приготовились. — Марта-толстушка воспользовалась паузой в монологе товарки. — Даже Гаврюшеньку-страдальца в принесенную птичью клетку моментально определили.
Клетка валялась на боку у расписной яматайской ширмы.
— Мы, барышня, ничего им не сказали.
— Ну, это не от верности, а от незнания. — Честность девицы Фюллиг была располагающа, но неуместна.
— Тогда они апартаменты обыскивать принялись. Наталья Наумовна только вскрикнуть успела…
— Натали пострадала?
— Мы не видели, слышали только возглас, потом звук удара, ну и, когда нас уже прочь вели, двери в ее спальню были приоткрыты.
— Великолепно. — Я обошла клетку, уселась в кресло, подозвала Гавра, чтоб на коленях сидел. — Глаза завязывали?
— Ничего такого, — девушки и себе присели, рядком на разоренную постель. — На конях везли.
— А копыта у коней тряпками обмотаны, чтоб, значит, не цокали по дорожкам.
— Привезли, стало быть…
— А старший их, еще у отеля, сказал, вперед поспешайте, нашлась купчиха…
— Вы, барышня, то есть. Такое, доложу вам, неуважение…
— Привезли да тут заперли, сказали, хозяйку ждать.
— Тут, это где?
— В спальне? — Толстушка неуверенно оглядела обстановку.
— Ты, Марта, недалекая какая-то, — фыркнула худышка, — барышне другое интересно. На вилле мы, Серафима Карповна, у его сиятельства в заточении. Всадники поплутали в холмах, но дом-то ни с чем не попутаешь.
Девушки замолчали, вопросов я больше не задавала, почесывала Гавра за ухом, размышляла. Это скандал. От похищения мне до смерти не отмыться. Один выход, быстренько с князем венчаться. Тогда, может, и обойдется. А чего? Любовь неземная не только скороспелый брак спишет.
