Так завершил свою жизнь великий Улугбек. Случилось это 10 числа месяца рамазана 853 года по мусульманскому летоисчислению, то есть 27 октября 1449 года. Через два дня по приказу Абдул-Латифа был убит его брат, младший сын Улугбека.
Отцеубийца и братоубийца царствовал всего полгода. Рассказывают, что однажды он увидел во сне, будто принесли ему блюдо с его собственной отрубленной головой. Испугавшись, он решил погадать по стихам Низами и открыл книгу на строчках: «Отцеубийце не может достаться царство, а если достанется, то не больше, чем на шесть месяцев». Этим же утром, когда Абдул-Латиф направился в мечеть, верные Улугбеку люди подстерегли и казнили его, а отсеченную голову выставили во входной арке медресе, построенного его отцом.
Когда не стало Абдул-Латифа, Улугбеки с почетом похоронили в мавзолее Гур-Эмир, рядом с дедом и отцом. Лежат там и другие отпрыски древа Тимурова. Но нет в этом знаменитом самаркандском мавзолее гробницы Абдул-Латифа. И нигде ее нет, ни в одном путеводителе не найдете вы сведений о могиле отцеубийцы.
Обсерватория после гибели Улугбека разрушилась. Много ученых книг, не угодных Аллаху, из его самаркандской библиотеки шейхи сожгли, но «Звездная книга» была спасена и досталась людям. Сохранились от царствования Улугбека необычайной красоты постройки и другие ценности. А через пять с половиной столетий обнаружились Улугбекова рукопись и сокровища, которые стали причиной второго отцеубийства, второй казни Улугбека..
.
От аэропорта добрались на попутке и шли по безлюдному утреннему Самарканду. Земля - цементная от жары, потрескавшаяся, а зелени много. Могучие чинары, изящная шелковая акация, покрытая розовыми соцветиями, словно сахарной ватой, и целые улицы деревьев в земляных лунках на асфальте, усыпанные цветами, похожими на мальву. Иногда встречались дворники, они пускали воду по канавкам вдоль газонов и включали крутящиеся фонтанчики-брызгалки, орошавшие чайные и красные розы. В фейерверках брызг рождались сотни маленьких радуг. Дома, построенные за последние пятьдесят лет, похожи на петербургские, только вывески магазинов, таблички учреждений и реклама - латинскими буквами. «Дорихона» - это и по витрине видно, аптека. «Спорт товарлари» - спортивные товары. «Парфюмерия» - она и есть парфюмерия. «Винолар» - вино. «Газмоллар» - ткани. Здорово! Десять минут в городе, а уже по-узбекски понимают!
Солнце только поднималось, но было жарко. Так и топали с тяжелыми рюкзаками (а Варя еще и с этюдником) по Самарканду, пока Гера не издала истошный вопль: «Минареты!» И понеслась вперед, как скаковая лошадь.
Это был Регистан - главная торговая площадь старого Самарканда. Буквой «п» стоят здесь три старых медресе с голубыми куполами, одно из них построено Улугбеком. Порталы со стрельчатыми арками, стены, купола и башни минаретов - все облицовано блестящими красочными изразцами, выложенными затейливым узором.
Регистан оказался огромным, ярким, совсем иным, чем на картине Верещагина. А базара больше не существовало. Перед ними лежала пустынная площадь, окруженная стеклянно-сверкающими необычными постройками. Как во сне. Варя не могла объяснить, что с ней происходит. Наверно, она испытала потрясение. Ребята рвались сейчас же все осмотреть, но Олег твердо сказал: «Для этого еще будет время».
Их окружали голубые купола. Ребристый слева - у мавзолея Гур-Эмир, где похоронены Тимур и Улугбек. И за Регистаном тоже, но гладкий, подобный великанскому яйцу сказочной птицы Рух. Гера, изучившая не один путеводитель, догадалась: это соборная мечеть Биби-Ханым, самая грандиозная из всех мечетей эпохи Тимура. И что удивительного, что в один прекрасный день она гигнулась? Сначала пошли трещины, а потом и рухнула, на куски развалилась так же, как и империя Тимура. И голубое яйцо купола рассыпалось, словно вылупился из него чудовищный птенец. Восстановили купол не так давно.
Прошли по тенистой, застроенной невысокими домами Ташкентской, главной торговой улице, и рядом с рынком увидели еще одну небольшую мечеть Хазрет-Хызра, о которой Олег с пренебрежением сказал: «Девятнадцатый век». Гера вслед за ним презрительно фыркнула, а Варя осталась при своем мнении: для археологов чем старше, тем лучше, для нее - все красивое хорошо. «Правда, стоит на очень древнем фундаменте», - сообщил Олег словно в оправдание маленькой мечети с яркими куполами-чалмами, будто из сказки «Маленький Мук». Гера удовлетворенно хмыкнула и посмотрела на постройку более уважительно и внимательно.
