Кинорежиссерки в современном мире - страница 34
Важно отметить, что Джеймс Кэмерон стал не только продюсером фильма, но и соавтором сценария. Первоначально именно он хотел делать этот проект и работал над идеей около десяти лет. Но акцент в проекте Кэмерона был на Миллениуме, во время которого развивалась любовная история о спасении женщиной-возлюбленной любимого человека. Собственно, этот «романтический» треугольник Неро, Фейт (Джульетт Льюис) и Мэйс (Анджела Бассет) остался в фильме, но акцент был сделан на более жестких сторонах реального и виртуального миров. Как некогда в «Терминаторе 2» (Terminator 2: Judgment Day, 1991) вторжение киборгов в настоящее послужило главной причиной взросления маленького Джона, так и в «Странных днях» однажды открывшаяся взаимозависимость двух реальностей вырывает Лени из привычной колеи безропотного вуайеризма. И хотя Кэтрин Бигелоу (в отличие от Джеймса Кэмерона) не пытается изначально представить героя своего фильма как избранника на пути спасения человечества, ее Лени, пытающийся спасти близкое ему и дорогое — поначалу жизнь недавней возлюбленной Фейт, затем новую подругу Мейс, — поневоле занимает место героя-спасителя.
Зло — вне зависимости от его расположения (в действительности ли, в клипе ли) — требует человеческого противостояния и вмешательства. Герой Файнса бросается разыскивать авторов снафф-клипа, не без оснований опасаясь, что рано или поздно начнут распространять диски, способные угрожать жизням его клиентов. Поиски приводят Лени к бывшей возлюбленной Фейт, одинокой рок-звезде панковских тусовок и любовнице одного из заказчиков клиповых убийств. Но ее уже ничто не может вывести из привычного безразличия. Новый диск, попавший в руки Лени, свидетельствует еще об одном роде преступлений: озверевшие копы, словно терминаторы, отстреливают на ночных улицах зазевавшихся черных и их подвыпивших подружек. Заручившись поддержкой нового друга, ловкой, как кошка, чернокожей Мейс — шофера-охранника и матери-одиночки, — Лени пытается передать информацию одному из государственных чиновников. Но только в ночь Миллениума отчаянной Мейс удается доставить разоблачающий диск по назначению.
Постмодернистский фильм Бигелоу не просто варьирует разные жанры. Отголоски давно исчерпанной love-story — Лени и Фейт, каждый раз захватывающие героя Файнса через затертый любимый диск, с окончанием записи неизбежно оставляют его в других жанрах существования, среди которых можно вычленить «черный фильм» 105, экшн, триллер. Жанры не только фиксируют эмоции бытия, но и диагностируют его «душевные болезни», указывая на то, что в нем почти угасло, и на то, чего в избытке. «Память жанра» долго удерживала Лени у равнодушной к нему Фейт. Она же заставляла Мейс нарушить принцип невмешательства, чтобы помочь Лени. Однако «эмоциональная память» легко превращает человека в раба. Желание обновлять эмоции упорно подталкивает «смотреть и смотреть» до конца зрелище убийства, переступая через все: страх, жалость, негодование. Эта безрассудная «скопофилия» не только деформирует сознание быстрее и необратимее любой идеологии, но, по версии Бигелоу, обязательно уничтожает человека. Такое случилось с приятелем Лени, навечно зависшим на творчестве «черного Джека»; подобное, возможно, могло быть и с ним. После этого фильма журнал Variety написал, что Кэтрин Бигелоу «несомненно, наиболее жесткий постановщик экшн-фильмов из американских женщин».
Кэтрин Бигелоу стала первой женщиной в истории Голливуда, которой доверили стомиллионный бюджет ддя постановки блокбастера «К-19.
Оставляющая вдов» (К-19: The Widowmaker, 2002). Возможно, с этого момента началось ее заочное соревнование с Джеймсом Кэмероном, сделавшим за несколько лет до выхода «К-19» кассовый хит «Титаник» (1997). В отличие от «Титаника», «К-19», рассказывающий о советской ядерной подводной лодке, в разгар холодной войны, 4 июля 1961 года, попавшей в аварию в Атлантическом океане, не очень хорошо прошла в прокате. Но в творческой биографии Бигелоу картина стала очень важной во многом потому, что русский материал позволил на время отказаться от размышлений об экстремальном индивидуализме в пользу размышлений о коллективном подвиге и о воинском долге.
