Ресурсодобывающая Операция № 100 работала до конца жизни Ким Чен Ира, а эти первые фильмы заложили основу его гигантской личной киноколлекции. Ким Чен Ир одержимо смотрел всё. Его киномания беспокоила отца и отцовское окружение. Как-то это нездорово. Но в глубинах сюжетов, на дальних планах экзотической натуры, за спинами красивых людей Ким Чен Ир все отчетливее различал потрясающее могущество движущихся картинок. Сидишь во тьме просмотровой, отрезанный от всего мира, и картинки эти складываются в полотно изумительной четкости. Каждый образ, каждая монтажная склейка, каждый ракурс, каждый звук, каждая смена фокуса, каждое решение кинематографиста – это подсказка, а весь фильм – череда тонких намеков, внушающих подсознанию зрителя некую мысль, чувство или переживание. Все это имело власть над Ким Чен Иром – а значит, догадался он, будет иметь власть и над прочими. И вот этой властью он хотел обладать.
Ким-младший внезапно превратился в активиста студенческого крыла Трудовой партии, где сосредоточился на идеологическом воспитании и пропаганде. Он стал посещать отцовские заседания кабинета министров и партийные конференции – впрочем, пока просто наблюдателем. До окончания университета он прошел обязательную службу в армии, разделавшись с ней за два месяца вместо десяти лет, по закону требуемых от всех остальных северокорейских мужчин. Ему столько не надо, разъясняла пропаганда, поскольку «за восемь недель товарищ Ким Чен Ир во всей полноте освоил военную тактику и сам приступил к преподаванию тактики боя и командирских навыков»; учебный лагерь, где он служил, с тех пор превратили в историческое святилище. Военное обучение было простой формальностью – пунктом революционной биографии, который надлежало отметить галочкой. Со службы он вынес только пожизненную любовь к оружию. С первой минуты он полюбил стрелять из ружей и пистолетов и следующие сорок лет регулярно наведывался на личное стрельбище. Его инструктор по стрельбе Ли Хо Джун на Мюнхенской олимпиаде в 1972 году выиграл золотую медаль по стрельбе из малокалиберной винтовки лежа с 50 метров – первую в истории олимпийскую золотую медаль КНДР, – а позже стал ближайшим личным телохранителем Ким Чен Ира.
Примерно в тот же период в жизни Ким Чен Ира появилась важная фигура – его дядя Ким Ён Джу. Дядя Ён Джу был младше своего брата Ир Сена на восемь лет. «В официальной мифологии семейства Кимов, – пишет специалист по КНДР Брэдли Мартин, – Ён Джу изображался человеком, который все детство прожил в страхе, спасаясь от поисковых партий. Ким Ир Сен в своих мемуарах писал, что пока сам он сражался с японцами, японские власти, пытаясь надавить на партизан, охотились на Ён Джу. Японцы распространяли фотографии Ён Джу, писал Ким Ир Сен, и „моему брату пришлось под фальшивым именем, скрываясь, бесцельно бродить по городам и селам трех провинций в Маньчжурии и даже в Китае”». С тех самых пор Ён Джу научился выживать. Он вырос, изучал экономику и философию в МГХ стал убежденным марксистом. Он был умнее и глубже старшего брата. Этот суровый на вид человек с высоким лбом и грустным ртом щурился за стеклами очков в тонкой стальной оправе. Истерический национализм и безграничный нарциссизм, к которым прибегал теперь Ким Ир Сен ради упрочения своей власти, Ён Джу не особо нравились, однако он был верен, предан делу Трудовой партии и возглавил Центральный комитет ТИК, главный политический орган страны. Ким Ир Сен к брату прислушивался и на зарубежные переговоры посылал его своим представителем. Дядя Ён Джу был вторым лицом Северной Кореи, и многие прочили его в преемники великого вождя. Теперь же, вняв то ли собственному инстинкту, то ли братниной просьбе, Ён Джу стал ангелом-хранителем Ким Чен Ира – прикрывал подопечного от дурных последствий его промахов или глупостей, но при этом муштровал и заставлял выполнять те минимальные обязанности, что у Ким Чен Ира имелись. Прежде никому не хватало духу пенять сыну великого вождя. Время от времени – нечасто, но бывало, – когда Ким Чен Ир линял с учебы смотреть иностранное кино, по возвращении в военном лагере его поджидали наставники, которые устраивали ему взбучку Соответствующий приказ всегда исходил от дяди Ён Джу.
