— Ну ладно, протестировал ты меня, а потом? — уже мягче спросил Женька. — Ты же через неделю здоров был!
Джек замялся, но решил, что проще сказать правду, пусть и малость позорную для обоих.
— Слушай, ну ты же мечтал о киборге? Вот и мне, может, тоже хотелось снова завести себе нормального человека!
— Ага, так я все-таки нормальный? — с торжеством подловил его на слове Женька.
— И я до сих пор об этом мечтаю! — продолжал хорохориться Джек.
— Ну так иди ищи! — Лесник широким жестом показал ему на дверь. — Я тебя не держу!
— А ты что будешь делать?
Джек явно имел в виду — звонить в «DEX-компани», выгонять киборга силой или еще как-то воспользоваться сильно урезанными, но все-таки действующими хозяйскими правами, — но Женька сделал вид, что ничего не понял. Он же придурок, верно?!
— Болеть, — решительно заявил он, откидываясь на подушку. — И если я все-таки умру, то это будет на твоей совести!
— У меня же ее нет, — проворчал киборг, вставая и забирая миску с давно остывшим супом. — Жень… ты киселька точно не хочешь?
— Нет, — мстительно сказал Женька и закрыл глаза.
Преступники перехитрили сами себя.
Спрятать концы в воду оказалось настолько удачной идеей, что гидроаэрокар, ненадолго зависший над озером в пасмурную ночь, никто не заметил. Не услышать взрыв было сложнее, но озеро от поселка отделяло несколько километров, фермеры ложатся спать рано, поэтому если десяток человек и насторожили уши, то приняли единичный бабах за далекий раскат грома (Степановна, конечно, так не лопухнулась бы, но до районной больницы звук точно не долетел).
Как и предрекал Брайан, ночью небо очистилось и мороз усилился, однако под утро ветер пригнал новую партию туч и натряс на свежий ледок несколько сантиметров снега, сгладив поверхность. Холодная погода продержалась еще пару суток, а затем так же стремительно, буквально за несколько часов, сменилась на плюс двадцать, и очередной рассвет Ледниковое озеро встретило в ровном слое шуги.[6]
Первым хватились «Антона». Но не наутро, а через три дня, потому что хакер установил на терминал автоответчик с виртуальной личиной, которая успешно дурила Борисычу голову, поддакивая и обещая все-все сделать. Видимо, таким образом лжелесник надеялся обеспечить себе фору, если придется срочно сматываться.
Фора в итоге досталась Женьке, успевшему немного оклематься, но лесник все равно сказал шефу, что приболел, и убедительно покашлял. Борисыч недовольно пожелал ему скорейшего выздоровления и отправил на поиски «новичка» кого-то другого, а потом всех вместе, и на этом этапе обнаружилась пропажа шерифа. Кэм жил уединенно, воскресенье и понедельник были его официальными выходными, да и во вторник отсутствие шерифа никому не бросилось в глаза, пока он не понадобился.
Вызванный из района детектив уже к вечеру обнаружил полицейский флайер, стоящий под навесом во дворе дома рыбинспектора. Расследование это только осложнило: Брайан с понедельника находился в ежегодном отпуске и тоже черт знает где, а видеофоны у всех троих не работали.
Дело становилось все более серьезным, особенно когда Фред добрался-таки до озера и выудил по утренней зорьке трех карасей, двух тритонов, шесть крибитов и ботинок с куском ноги. Ни Кэму, ни Брайану, ни Антону (настоящему, образцы ДНК которого хранились в базе детдома) она не принадлежала, а еще через сутки в поселок нагрянули пээсбэшники.
Хакер не обманул — программа-«завещание» существовала и, активировавшись, сдала властям всех его потенциальных убийц. К счастью, Женька в этом списке если и упоминался, то лишь в качестве досадной помехи, которую никак не удается устранить. Поэтому с ним, конечно, приватно побеседовали, как и с остальными жителями поселка, но предъявлять смущенно мямлящему парню какие-либо обвинения было смешно. Пусть скажет спасибо, что убийцы не успели до него добраться!
Женька действительно не умел врать, поэтому честно рассказал следователю и про поиски бинокля (кольцо, кстати, чудесным образом нашлось и наконец было подшито к делу), и про пожар на лугу, и про взрыв модуля Степановны… В общем, все до того момента, как в воскресенье лесник вышел на плановый обход, на середине пути понял, что как-то неважно себя чувствует, вернулся к флайеру и полетел домой. До сих пор, кхе-кхе, нездоровится…
