Павлов почувствовал, что силы его истощены всеми этими событиями. Ему необходимо выспаться в первую очередь. Ему необходимо иметь ясную голову, для того чтобы ясно понимать происходящее, иметь возможность противостоять тайным врагам. Он лёг на постель, не имея ни малейшего представления о времени. Он знал лишь, что уже наступила ночь. Часы Павлова вместе с телефоном и остальными вещами отобрала полиция. Подложив руки под голову, Павлов закрыл глаза, собираясь уснуть. В этот момент раздались осторожные шаги в коридоре. Павлов не обратил на них внимание. Он почти заснул, когда у дверей раздался осторожный голос. Голос был незнакомый. Павлов открыл глаза. За зарешечённой дверью камеры стояла женщина полицейский. Это была та самая женщина, которая сидела за компьютером и вводила в него данные Павлова. Павлов с немым удивлением наблюдал за ней. Женщина осторожно оглянулась по сторонам, а затем едва слышно прошептала:
– Не доверяйте вашему адвокату!
Прошептав эти слова, женщина ушла так же внезапно, как и пришла, оставив Павлова в глубочайшем смятении. Он вскочил с койки и бросился к решётке, но звук шагов уже затих. Женщина полицейский исчезла.
Утром адвокат снова пришёл к Павлову. Едва дверь за ним закрылась, как адвокат с заметным нетерпением спросил у Павлова о том, что тот хотел ему сказать. Павлов не сомкнул глаз всю ночь, размышляя над словами полицейской. Он пытался понять, кто она и зачем она сказала эти странные слова про адвоката. Он пытался понять имеет ли право быть полностью откровенным со стоящим перед ним с выжидательной миной, человеком. Ведь по сути он его совершенно не знает. И как вообще он может говорить откровенно в его положении. По сути, он ещё не понял, что именно происходит. Если эта ошибка, то всё вскоре разъяснится. А если заговор…
– Так что же, – вновь раздался настойчивый голос адвоката.
– Ничего, – после короткой заминки ответил Павлов совершенно спокойным голосом, – вчера мне на мгновение показалось, что меня могли принять за одного из представителей русской мафии. Но, поразмыслив, я решил, что это предположение совершенно ошибочно.
– И это всё? – в голосе адвоката прозвучало откровенное разочарование.
– Всё. Мне нечего добавить к вчерашним словам, – совершенно твёрдо прозвучал голос Павлова, – я невиновен. Я не знаю убитую, и никогда с ней не встречался. Всё обвинение не что иное, как самая наглая ложь.
– Ну что ж, раз вам нечего добавить, – адвокат сделал паузу и закончил, – тогда нам с вами предстоит нелёгкий разговор с лейтенантом Энсом. Он ведёт расследование вашего дела.
– Я готов!
Спустя несколько минут Павлова вывели из камеры. В сопровождении адвоката его повели по полицейскому управлению в ту самую комнату, где он встречался с сотрудником Российского посольства. Павлов видел направленные на себя неприязненные взгляды полицейских. Но, несмотря на это, голову не опускал, всем своим видом показывая, что ему нечего бояться или стыдиться. Когда Павлова уже подвели к двери и собирались ввести внутрь, в другом конце коридора возник знакомый силуэт. Павлов на мгновение встретился взглядом с этим человеком. Видимо понимая, о чем он просит, полицейская едва заметно опустила ресницы. В этот момент Павлова завели внутрь комнаты. Он был по-прежнему без наручников. Павлова усадили за стол. Рядом сел адвокат. Напротив уже знакомый Павлову лейтенант Энс. Который и должен был проводить допрос. В преддверии первого допроса Павлов хотя и выглядел несколько подавленным, однако присутствия духа не терял.
– Мистер Павлов, вы так и не воспользовались правом сделать телефонный звонок. Оно у вас остаётся. Если хотите, можете позвонить сейчас, – этими словами лейтенант Энс начал допрос.
В ответ Павлов отрицательно покачал головой.
– Я знаю, у вас есть дочь, – продолжал Энс, – разве вы не хотите ей позвонить?
– Нет. Я уверен, что это недоразумение. Скоро всё непременно выяснится. К тому же я не думаю, что она захочет услышать обо мне.
– Почему вы так думаете? – Энс явно заинтересовался словами Павлова. – Насколько мне помнится, вы очень бережно отнеслись к фотографии.
