[7]. Он даже обращался запомощью в трудоустройстве: «Я встречался с гэбэшником раза два. Обычно звонил он и вызывал, а один раз позвонил я. Я искал тогда работу и нашел место в газете „Ленинградский университет”, но попасть туда было непросто. Спрашиваю: „Поможете мне устроиться?” У них же всюду протекция. Он говорит: „Я-то могу. Но вы подумайте, об этом узнают. Как вы потом будете там работать?” Эта мысль мне в голову не пришла. Забавно: гэбэшник печется о моей репутации. Но он прав был, конечно. Так я и не устроился в „Ленинградский университет”. Устроился рабочим сцены в консерваторию».
Правда, есть и такое мнение: «Были и более спорные моменты. Одна из наиболее животрепещущих тем — роль КГБ в его возникновении. Согласно одной из точек зрения, в основе которой лежат перестроечные откровения экс-генерала госбезопасности Олега Калугина, рок-клуб был создан по инициативе Конторы Глубокого Бурения „с единственной целью: держать это движение под контролем, сделать его управляемым”. По другой точке зрения, прямого отношения к открытию рок-клуба КГБ не имел, но бдительно наблюдал за происходящими в нем процессами и осуществлял свой чуткий контроль. При этом главными ограничителями свободы выступали сами же музыканты — члены Совета рок-клуба. Справедливости ради замечу, что попытка КГБ посредством рок-клуба контролировать умы и сердца ленинградских любителей рока все-таки провалилась» [8].
Но отрицание роли КГБ, а их целью, конечно, была не музыка, а музыканты, можно снять четкими воспоминаниями о главе ленинградского КГБ: «Даниил Павлович Носырев лично докладывал в Пятое Управление КГБ СССР и Областной комитет КПСС подготовленные нашим подразделением аналитические записки, в которых предлагалось создать объединения для литераторов и художников так называемой „второй культуры” и сформировать условия для их легальной творческой деятельности. И сегодняшние всемирно известные питерские художники-авангардисты, литераторы, вышедшие из так называемого „Клуба-81” и особенно звезды российской рок-музыки должны были бы низко поклониться памяти генерала-чекиста Д. П. Носырева, сумевшего убедить и партийные инстанции, и руководство КГБ в правильности действий своих подчиненных, не видевших враждебных стране проявлений в творчестве литераторов, художников и музыкантов, не имевших «выхода» к своим читателям, зрителям и поклонникам в условиях повсеместного торжества в СССР метода социалистического реализма. Подумать только: 66-летний генерал-особист, смершевец лично возил в обком КПСС подписанные им самим аналитические документы, убеждая партийные, советские и комсомольские инстанции в необходимости создания в Ленинграде… первого в стране легального Рок-клуба!!! „Ладно, убедил. Пусть эти волосатые свои буги-вуги официально в зале играют для тех, кому это нравится. Все будет лучше, чем по подвалам свои концерты давать, про которые „Голос Америки” всякую ерунду молоть будет, будто это «подпольная антисоветская музыка”… — эти слова Генерала, сказанные мне после подписания им письма в Обком КПСС, хорошо характеризуют Даниила Павловича, как руководителя и человека, способного воспринимать новые тенденции в искусстве и принимать мудрые решения» [9].
По сути, во всех подобных случаях КГБ, лишенный возможности «сажать», вынужден был искать иные типы контроля. И этим контролем становилось выведение из неконтролируемой тени на свет тех, кто мог нести неприятности.
Но это просто вариант игры, где все причинно-следственные связи работают, их как бы можно даже пощупать. Сложная игра лишена этих характеристик «облегченности». Здесь результат носит более вероятностный характер, но масштабный характер такой игры, направленной на массовое сознание в целом или на какую-то меньшую социальную группу, однако относительно долгие сроки ее проведения (действие через поколения) могут способствовать победе.
Одним из направлений изменения ментальности, вероятно, является попытка предложить обществу новые критерии успеха и успешности. В перестройку, например, это делали ТВ-программы «Взгляд» и другие, созданные с помощью генерала Бобкова и А Яковлева, якобы для того, чтобы отвлечь молодежь от слушания зарубежных радиопередач. Если программа «Время» давала в качестве примера успешности какого-нибудь партийного человека в костюме и галстуке, то во «Взгляде» это мог быть человек в рубашке, получивший свою известность или как диссидент, то есть как тот, с кем боролся человек в галстуке, или как человек из сферы свободного времени (актер, режиссер, журналист, писатель). Первый был косноязычен, второй — златоуст.
