Если бы оставалась надежда… Но могущественный Эмилий не фенек, ловит не мышей! Разведка его и Луковки стараниями работает, как хорошо смазанное водяное колесо.
Достаточно хорошо, чтобы сидящая в Кер–Сиди Нион знала то, чего не ведает Немайн в Кер–Мирддине. Достаточно, чтобы Эмилий принял идущую из дома хранительницы интригу за официальную политику – и испытание его способностей разом! Потому до последней минуты молчал, а потом похвастался успехами. Сообщил, что знает, как проголосует каждый из сенаторов! Выложил список. Того, что игра – не против Немайн, а как–то вбок – ведется за ее спиной, и в мыслях не имел. Теперь… счастлив!
Сначала – потемнел. Его невеста, оказывается, в заговоре… Немайн не приняла отставку. Сказала:
– Эмилий, здесь Дивед. Не империя! Моя родня в своем праве, Анастасия – ребенок… То, что они натворили – это не преступление, это ошибка.
К счастью, Эмилий с перлами опытного христопродавца Талейрана не знаком. Вновь рядом, вновь верен. И – ждет. Пожалуй, даже с недоумением от того, что императрица медлит.
Луковка тоже ждет, иного. Богиня обычно скромничает, но настало время показать силу! Что–нибудь, что и с церковью не поссорит, и покажет, кому людишки с пыркалками пытаются заступить дорогу. Ей интересно, что будет. Столп света, как над Бригитой при крещении? Или? В древности собрания кланов всегда обращались с просьбой о даровании мудрости к богам. Как не посмеют пустить ту, чьим именем тысячи лет освящали рощи?
Немайн сжала кулак – в пальцы врезался патрицианский перстень. Вдохнула – точно готовилась запеть.
Выбор.
Когда–то другой человек дал ей имя – Немайн.
Сущности – дали тело. Искореженное, но узнаваемое тело базилиссы Августины. От урожая до сева, и даже два месяца сверху – вот сколько ты выкручивалась, рыжая–ушастая. «Та самая, которая не та самая, а вовсе эта!» Теперь ты должна сказать точно. И тогда либо миф, либо старый римский устав распахнут тяжелые створки.
Выбор сделан.
Посох – в руки Эмилия. Кинжал наголо. Треск ткани. Повязка на лбу – впервые наложена своими руками с осознанием значения. Кровь рубина – к лицу часового. Слова, старомодные и чересчур напыщенные.
– На нас диадема!
Копья разомкнуты. Голос начальника караула догоняет уже под сводами, и чуть не сбивает с ног.
– Святая и вечная императрица Рима следует в Сенат!
В места, из которых возвращался отнюдь не всякий цезарь. Да еще набитые камбрийцами, а все камбрийцы – потомки Брута! Хорошо хоть, не того самого…
Немайн снова спокойна. Проект в работе, о личном она вспомнит позже. Голова занята другим. Обычно в местном Сенате утверждаются решения, принятые в других местах, а зачастую – и другими людьми. Такой порядок завел Дэффид, ему было проще вести дела привычным порядком, а тоги с пурпурным краем и прочую римскую мишуру держать для престижа. Так должно было случиться и сегодня, но ход вещей придется сломать. Заставить сенаторов превратиться из машин для опускания шаров в урну в политиков. Превратить ритуал во властную процедуру. Иначе говоря – совершить революцию!
Времени на подготовку – сколько требуется на то, чтобы дойти до зала заседаний. Короткий коридор после входа, достаточно широкий, чтобы сенаторы не устраивали давку, расходясь по домам, и достаточно узкий, чтобы караул мог задержать нападающих. Широкая зала – для переговоров и посетителей. Синяя обивка – Эмилию по плечо, Луковке по макушку. Выше – известковая побелка. Пачкается? Все лучше, чем свинцовые белила. Среди камбрийских сенаторов явно будет меньше лысых, чем среди римлян. В Константинополе наверняка мрамор, но здесь такой не водится. Можно было бы пустить на отделку сланец – любого оттенка, и розовый гранит из ледниковых глыб, и серый «портландский» камень. Красиво смотрелся бы и полированный дуб – но цвет считается важней материала.
Еще один коридор – вторая и последняя оборонительная позиция. Здесь не одни копья – новенькие билы. Результаты учений в Кер–Сиди уже добрались и сюда. Как и новая форма била. Боевой с двумя шипами и крюком… чужая память говорит – гвизарма. Оружие, которое выросло из инструмента лесоруба и садовода за добрую тысячу лет. Враг скоро, очень скоро украдет форму оружия – но в выучке бойцов будет отставать долго, потому будет бит. Главное – не то, что насажено на древко, а прокладка между древком и сапогами.
