Она шагнула к соломенному чучелу, ее рука взлетела – не с оружием, с простой прямой палкой. Опустилась – медленно, так, чтобы всякий мог рассмотреть подробности.
– Вот, – сказала, – самый простой удар. Вы, добрые сэры, за такой долго ругали бы ученика–оруженосца – я ударила без «потяга», да и прикрыться от такого легче легкого. Но это – удар, просто удар – сам по себе. Что в нем прямого? Мое плечо неподвижно, кисть проходит заметный путь, клинок близ рукояти – немногим больший, а клинок вдали от рукояти – очень большой. Разный путь, разная скорость. Вы должны были заметить – при ударе меч словно оживает, желает выпрыгнуть из руки назад, давит на кисть в области мизинца. Почему? Он желает уравновесить скорости. Не очень–то ему нравится – рубить. Он создан для укола. Удар сам по себе крив, и, хочешь не хочешь, приходится «кривить» прямое оружие. Увы, на это приходится тратить силы и время. При рубке бегущих это не столь уж важно, а во встречном бою? Ударить первым значит выжить и победить. Получается: рубить прямым мечом – обманывать собственное оружие, а обман ослабляет. Потому более верный путь – взять в руки искривленное оружие. Не сильно искривленное – ровно настолько, чтобы само хотело рубить! Вот так!
Разжала кисть – и, не успела палка упасть на землю, дернула из ножен шашку. Проблеск клинка – чучело развалено пополам все тем же простым ударом.
– Меч бы завяз.
Обнаженный клинок отблескивает розовым, словно помнит, что закален в крови – хозяйки, двух ее учениц и кузнеца, создавшего шедевр.
Это и было главное. Приемы рыцари знают сами. Сумеют – упростить, приспособить, приноровить. Немайн будет только давать советы.
– Скорость для шашки важней силы. Неужели, сэр Кей, ты не чувствуешь, как оружие идет за рукой?
– Это оружие годится только для рубки…
И те, кто их опровергает:
– Острие хорошо заточено, вес – прямо перед рукой… Нет, сэр Берен. Колоть тоже можно, хотя и хуже, чем добрым мечом.
– Зато оно в защите ловче!
Скажи это мужчина, быть может, кто и постарался бы высмеять. Но острой сталью прикрывается Вивиан.
– Доблестные сэры, а ведь рубка – важней всего со стременами. Надо бы верхами попробовать. А?
Основной рыцарский бой – конный, и тут спешенная гейсами сида не советчица. Эмилий тоже взлетел на коня – проверять, как работает кривой клинок с приемами трапезитов. Зато у Немайн нашлась другая работа… и римлянин все оглядывается на невесту, что расцветает на глазах – с каждым новым движением. У нее клинок, чуть отличающийся от прочих – такой же искривленный, но рука словно спрятана в корзинку из стального кружева. Верно, однорукой щита не носить, но новое оружие позволяет защитить себя почти так же надежно. Это не значит, что Эйлет придется снова ходить в походы, найдется служба и дома. Но никто не посмеет сказать, что однорукая числится полноправной лишь в память о былой доблести!
Сида разрывается на части. Рыцари и оруженосцы – один коллективный ученик, весьма умелый, но любознательный, как три десятка камбрийцев. Эйлет умеет рубить и колоть, но ей нужно ставить защиту: здесь удары парируют щитом, на худой конец – умбоном щита или кинжалом. Анастасии нужны азы. А Эмилию интересно все вместе, и в первую очередь то, как императрица–хранительница учит людей.
Немайн не подозревает: только что она переменила классификацию холодного оружия. Пусть ее любимица, Рут, и снабжена хваткой, но лишенной гарды рукоятью наподобие шашки – в покинутом ею мире специалист, изучив клинок, вынес бы вердикт: «типичная ранняя сабля». Мог бы объяснить, что отличия в балансе – с шашкой можно вокруг себя круги писать и рубит она – сильно, страшно, почти как топор… зато при неудаче не развернуть, не закрыться. Сабля ударит слабей, зато позволяет закрыться. Так получилось: кузнец желал сделать хороший рыцарский меч–спату, но судьба и горячий металл распорядились иначе, и клинок вышел изогнутым. Верно, так и аварская сабля родилась! Получилось оружие с изгибом русской шашки, с рукоятью шашки кавказской, но с балансом сабли. В руках у рыцарей сверкает оружие попроще, но баланс у него тот же, привычный местным кузнецам. Так что здесь и отныне шашка – всего лишь слабо изогнутая сабля с особой рукоятью. Как назовут настоящую – неизвестно, да и будет ли она?
