Кельты: первые европейцы - страница 9
Решительный шаг в направлении более достоверного этнологического описания кельтов совершает философ Посидоний (135 — ок. 50 гг. до н. э.), лично посетивший Нарбоннскую Галлию. Благодаря его сочинениям можно представить нравы и вкусы кельтов, храбрых и доверчивых, но легко возбудимых и чувствительных, любящих украшения, почести и пышные пиры. Посидоний также отдает должное их религиозности, вере в загробную жизнь и творчеству бардов, которое выражалось в умении импровизировать в стихотворной форме, повествуя о подвигах своих героев и вождей. Историки Страбон (ок. 63–24 гг. н. э.) и Диодор Сицилийский (ок. 90–20 гг. до н. э.) подтвердили также обычай кельтских вождей сохранять черепа врагов в качестве трофеев. Вся эта информация, в общем, «освещает темные пятна» истории кельтов. Благодаря этим сочинениям могилы, неодушевленные предметы и надгробные сооружения более позднего латенского периода возвращаются в жизнь.
9. Экспансия в Италию
Название кельты, так же, как и галаты, восходит к греческой традиции, в то время как по романской традиции этот этнос назывался галлами. В контексте мощного миграционного потока во всех направлениях во второй половине V в. до н. э. некоторые из этих племен, преодолев альпийские перевалы, спустились также в Италию. Благодаря торговым связям они хорошо знали о производимых здесь товарах, мягком климате и плодородности земель Апеннинского полуострова. Племена инсубры, лепонтийцы и ценоманы расселились к северу от реки По; бойи, лингоны и сеноны перешли реку По и захватили этрусские города Фельсина (Болонья) и Марзаботто, расселившись затем по всей Эмилии и вдоль Адриатического берега от Равенны до Анконы. Менее горькая судьба постигла, по сравнению с этрусками, которые вынуждены были покинуть свои цветущие города, основанные на Паданской равнине, местные племена на севере, где лигуры с запада и венеты с востока смогли противостоять галльскому нашествию.
С расселением галлов в Италии становится возможным более подробно проследить их «историю», поскольку с этого времени появляются многочисленные письменные источники, конечно, с римской точки зрения. Историк — Ливий (59 г. до н. э. — 17 г. н. э.), например, рассказывает о том, как некий этруск Аррунт из Клузия (теперь Кьюзи) в целях отмщения за соблазненную жену его же соплеменником решил обратиться к чужеземцам-кельтам, предложив им в дар незнакомое для них удовольствие — вкусное вино. Эта история очень четко проясняет экономический стимул начавшейся большой миграции кельтских племен. А Плиний Старший (23–79 г. н. э.) в одной своей анекдотической истории поведал о том, как кельт-гельвет по имени Эликон, побывав в Риме и освоив профессию кузнеца, вернулся на родину, привезя с собой финики, оливковое масло и вино в знак доказательства плодородности земель, откуда он вернулся, и тем самым спровоцировал свое племя на вооруженное вторжение. Ливий, который описал галльское нашествие во времена римского царя Таркниния Приска, называет также имя (Белловез) предводителя инсубров, которые основали важный центр Медиолан (Милан), а жившие между Олио и Минчио ценоманы под водительством Этитовия основали город Бриксиа (Брешиа).
Из сочинений Катона (234–149 гг. до н. э.), которого цитирует Плиний, становится ясным, что галльское племя бойи подразделялось на 120 родовых групп: из чего следует, что их территория была более раздроблена, чем на севере. Полибий (202–120 гг. до н. э.) уделяет много внимания описанию действий кельтов в Италии, в частности их тактике ведения сражений. Из трудов Ливия можно почерпнуть уникальные сведения относительно лингонов, которые расселились вдоль Адриатики между рекой По и Апеннинами. Возможно, что это именно то племя, которое греческим историком
