От неожиданности у лекаря отвисла челюсть. От их стола до стойки было около пятнадцати шагов, причём нож Джил метнула сидя, и практически не целясь. Пока Кель ошарашено глядел выше центра сражённого бочонка, Джил, поднялась из-за стола: "Тот значит, да?", - и, прихватив свою кружку, направилась к стойке.
Когда Джил вытащила свой нож, из бочонка побежала тонкая струйка пива. Джил приподняла одну бровь и, подставив свою кружку под струйку, обернулась к лекарю: "А Сол тебе самый свежак налил, оказывается! Видно, сильно ты ему понравился!"
Артистка спрятала нож под плащ. Подождав, пока кружка наполнится "Горным Королём", она достала откуда-то из-под плаща монетку, кинула её на стойку, крикнув в сторону кухни:
- Эй, Сол, я себе кружку "Горного" взяла! И ещё я тебе бочку пробила! Деньги на прилавке!
- Что? Джил, это ты? Я тут занят вообще-то! Ты давай прекращай это самоуправство! И имущество моё портить не смей! Деньги деньгами, а у меня приличное заведение, а не забегаловка какая! - Трактирщик умолк, но, неожиданно, продолжил - А-а! Я понял! Ты Келю свои трюки показываешь, да? Ну, тогда я тебя прощаю в первый раз! Но чтобы больше ни единый бочонок не пострадал! - Сол явно не хотел отвлекаться и даже не стал выходить за монеткой.
Пока Джил слушала трактирщика и шла обратно к столу, Кель неотрывно наблюдал за ней. Даже когда она села, он всё ещё смотрел на неё. Джил обратила на это внимание, она явно была довольна произведённым эффектом:
- Ну что, понравилось представление?
- Да-а-а-а. - Протянул Кель. Он наконец, прикрыл рот. - Значит, ты путешествуешь уже три года? Если метательные ножи могут помочь против человека, то что ты будешь делать против рыжеволка? Тебе приходилось отбиваться от диких животных?
Джил опять нахмурилась:
- На случай диких животных у меня есть кое-что покрупнее.
После этих слов она на пару мгновений откинула плащ.
Кель успел заметить висящие по обе стороны пояса кинжалы, каждый из них имел позолоченную ручку и лезвие длиной с предплечье, как ему показалось. Ещё, на внутренней стороне плаща он успел заметить кармашки, видимо, приспособленные специально для метательных ножей, но более тщательно рассмотреть он не успел, так как Джил поспешила закрыть плащ, не особо давая времени что-то пристально разглядывать.
Такая демонстрация уже изрядно впечатлила Келя. Теперь вместо безобидной артистки перед ним сидел самый, что ни на есть, настоящий телохранитель. Тут Кель кое-что вспомнил, и, не особо рассчитывая на ещё одно представление, поинтересовался, смущённо опустив взгляд:
- А кроме метания ножей, ты, случайно, не зарабатываешь пением?
Серьёзный вид Джил сменился недоумением:
- О чём это ты?
Лекарь поспешил сменить тему:
- Забудь. - Теперь Кель наклонился над столом, и спросил, очень тихо, словно боялся, что в пустом зале их кто-то может подслушать. - А людей тебе когда-нибудь приходилось убивать? Разбойников, например?
Теперь Джил взглянула на Келя с нескрываемой злобой, поджав губы, сморщив нос и нахмурив брови:
- Ты начинаешь задавать слишком много вопросов, Кель. Я слышала, как ты говорил с Солом о какой-то экспедиции и я понимаю, почему ты столь сильно сомневаешься в моих способностях, - её рука непроизвольно дёрнулась к закрытому глазу, - только поэтому я отвечала на твои дурацкие вопросы. Так что давай, переходи к делу, и, либо мы бьём по рукам, как партнёры, либо расходимся как корабли в море. А если ты до сих пор мне не доверяешь, то я попросила бы оставить меня в покое.
Только сейчас Кель понял, насколько некрасиво себя вёл с самого начала знакомства. Он чувствовал себя очень неловко за своё поведение. Рассудив, что Джил - это именно тот, кто ему нужен, Кель решил выложить ей всё, как есть, чтобы загладить свою вину и продемонстрировать, что он тоже ей доверяет:
- Да, прости, пожалуйста. Давай я сейчас тебе всё покажу.
Кель поставил сумку на колени, открыл и очень осторожно, словно маленького ребёнка, достал нечто прямоугольное, завёрнутое в тряпицу. Он очень осторожно освободил предмет от оболочки.
Это оказалась небольшая книжка, размером с две ладони. Обложка была выполнена из кожи, а уголки обиты железом. Кель держал эту книгу так, будто это самое дорогое, что есть в его жизни.
