Этот закон…
Ставицкий усмехнулся.
Подтянул ближе блокнот и нарисовал чёрным маркером на листе большой, во всю ширину листа, кукиш.
Закон!
Закон об игорном бизнесе.
Игровые зоны на заброшенных участках земли в далёком Алтайском краю, или на берегу Азовского моря, где с начала времён никто и слыхом не слыхивал об игорном бизнесе, где для строительства даже самого скромного, плохонького зала на три игровых аппарата пришлось бы километров за семьдесят тянуть линию электропередачи, прокладывать трубы для подачи воды и строить очистной коллектор для канализации, за те же семьдесят километров завозить продукты для пожелавших перекусить игроков, а рядом с залом — построить небольшой дом для сотрудников игрового зала, а ко всему этому трёхаппаратному великолепию — протянуть дорогу европейского качества от ближайшей автомагистрали, а там и где-нибудь поблизости частный аэропорт выстроить для ВИП-персон, которые пожелают сменить казино Монако на степи Азова.
«Глупость!» — подумал Ставицкий и нарисовал рядом с кукишем восклицательный знак.
«Вот что они получат, а не миллиардные инвестиции. Казино на пустом месте строить? Никакой Лас-Вегас наш бизнес не потянет. Это очевидно! Да и кто из клиентов на Алтай поедет? Калининград — ещё куда ни шло. Европа рядом, Польша, Литва. Может, от Швеции паром будет ходить. Негусто, конечно, но какое-то количество посетители те залы наберут… Если, конечно, их вообще строить будут. На Дальнем Востоке…»
Ставицкий вырвал лист из блокнота и выбросил в корзину для бумаг.
«На Дальнем Востоке — на китайцев вся надежда. У них игорный бизнес прижали донельзя, так что, вполне возможно, десяток приграничных казино на китайских деньгах какое-то время продержатся. Но нам-то, московским конторам, куда лезть? За полтора года в Краснодарском краю город выстроить, от фундаментов до крыш?»
Ставицкий тяжело вздохнул и нажал кнопку громкой связи.
— Таня!
— Билеты заказаны, гостиница забронирована с пятницы до понедельника, — тут же отозвалась Таня, молоденькая секретарша генерального.
«Вышколена, однако, — с удовлетворением отметил Ставицкий. — Дура, но вышколена».
«Впрочем, хорошо, что дура, — подумал Ставицкий и улыбнулся каким-то своим, потаённым мыслям. — А то Лариса у меня наоборот… Шибко умная!»
Впрочем, улыбка и приятные мысли о вышколенной секретарше не слишком согрели душу.
На душе было холодно и тревожно. Так холодно, что и сейчас, в июльскую жару, трясло от мелкого озноба.
Генеральный директор компании «Голд Слот», фирмы-оператора крупных и известнейших в столице игровых сетей «Премиум Гейм», «Остров Удачи» и «Голд Квест», казино «Оливер клаб» и прочая, и прочая, Николай Романович Ставицкий готовился к встрече с главный акционером и фактическим владельцем игрового холдинга Александром Олеговичем Войковым.
К встрече и тяжёлому разговору.
Серая кожаная папка лежала на краю стола. Ставицкий старался не смотреть на неё, но взгляд его против воли неизменно останавливался на этой папке с докладом.
Докладом Войкову о закрытых игровых залах, простаивающих на складах игровых аппаратах, грядущих увольнениях.
«Да чёрт с этим со всем!» — с неожиданно накатившей злостью подумал Ставицкий.
Он встал, вышел из-за стола.
Снял со спинки кресла и набросил на плечи пиджак. Заложив руки за спину, встал у окна.
Проводил взглядом летящий по ветру серый, поздний тополиный пух.
И пальцем нарисовал на стекле цифру «10».
Ровно столько месяцев отводил теперь Ставицкий для ликвидации бизнеса в России.
Не больше.
Именно об этом он и написал в заключительной части доклада. Эту часть доклада, самую закрытую, тайную, сокровенную, Ставицкий готовил лично, не доверяя аналитикам и финансистам.
И график вывода бизнеса из России высчитывал сам.
Получилось — десять.
«А если?..»
И опять от волнения закололо, захолодело сердце, словно с кровью выталкивало мелкие крупинки льда. И запершило в горле.
«А если — в расчётах ошибка?»
Ставицкий зажмурился и покачал головой.
Нет. Хватит сомневаться!
Он подошёл к столу и снова нажал кнопку.
— Таня, Романов вылетел?
— Через три, рейсом… — защебетала Таня.
