Он не отвечает, но я чувствую, как его захлестывают эмоции. Он считает, что смерть бабушки лежит на его совести. Я должна поддержать его.
Мне есть что сказать Изри. И я решаю сделать это сейчас.
Сейчас, когда джедда является моей немой свидетельницей.
– Из, я боюсь тебя потерять. Ты слишком рискуешь. Ты играешь с огнем, и это плохо кончится.
– Но я всегда так жил.
– Если с тобой что-нибудь случится, это меня убьет.
– Прекрати, Тама…
– Нет. Я хочу, чтобы ты это понимал. И помнил об этом.
Он вздыхает и отпускает мою руку. Мне вдруг становится холодно.
– Я знаю, что ты намереваешься восстановить свою империю, но Маню больше нет. Ты один. Это настоящее самоубийство. А жить без тебя хуже смерти.
Раньше он бы ответил, что это не мое дело. Что мне не нужно вмешиваться. Но сегодня он не знает, что ответить.
Я кладу на надгробие цветы и небольшую деревянную табличку, на которой я написала несколько слов несмываемыми чернилами.
Vulnerant omnes, ultima necat.
At eae quas ad vos consumpsi me delectaverunt.
– Что это значит? – удивляется Изри.
– Каждый час ранит, последний убивает. Но те часы, что я провел с вами, были прекрасны.
* * *
«БМВ» стоял припаркованный у обочины с выключенными фарами.
Габриэль сидел за рулем и курил. На нем была шапка и скрывшие половину лица очки. Так никто не сможет сделать его фоторобот. Тем более что вместо разбитого водительского бокового стекла была натянута матовая полиэтиленовая пленка.
Он посмотрел на часы в машине. 17:15. Сердце забилось сильнее.
Каждый вечер Гилен Вулис уходил с работы ровно в 17:30 и шел домой. Его маршрут всегда был одинаковым, он не отклонялся от него ни на шаг.
Скоро на пенсию. Вулис в течение сорока двух лет исправно платил налоги и тем самым обеспечил себе заслуженный отдых.
Все напрасно, подумал Габриэль.
Он вспомнил, как Вулис давал показания на суде над двумя ублюдками, которые изнасиловали и убили его маленькую Лану. И если остальные, по крайней мере, не хорохорились, этот же трус позволил себе добавить, что не мог вмешаться, потому что у него слабое сердце.
Сердце, которое скоро перестанет биться.
17:35. Через несколько минут на другом конце улицы появится его жертва.
Это улица с односторонним движением, относительно безлюдная, довольно плохо освещенная. Прямо посередине – пешеходный переход. Вулис неизменно пользовался только им.
Увидев жертву, Габриэль включил зажигание, но не фары. Вулис посмотрел налево, но не подумал проверить справа, так как с той стороны машины просто не могли никуда ехать. Он вышел на зебру, Габриэль выжал газ, машина взревела. Вулис обернулся на звук, и его на полной скорости сбил «БМВ», откинув тело метров на десять. Вскрикнул какой-то случайный прохожий, но автомобиль уже сорвался с места, переехал труп и скрылся.
* * *
Проехав через Ла-Гран-Комб, Габриэль двинулся по лесной дороге.
Свет фар высветил решетку его собственного пикапа. Габриэль припарковал «БМВ» чуть подальше и присоединился к Изри, который курил сигарету, стоя на влажном холоде.
Мужчины пожали друг другу руки.
– Привет, Изри. Надеюсь, ты не слишком долго ждал?
– Ничего, – ответил молодой человек.
– Спасибо за помощь.
– Я обязан тебе гораздо большим!
Они достали из кузова пикапа две канистры с бензином и облили «БМВ». Изри увидел вмятину на переднем бампере, но задавать вопросов не стал. Он дал загореться коробке кубиков для розжига и только тогда бросил ее на переднее сиденье. Вместе с Габриэлем они подождали несколько минут, затем сели во внедорожник и двинулись в направлении Флорака.
– Как Тама?
Изри пожал плечами:
– Неплохо. Но она изменилась…
– Если бы тебя похитил психопат и насиловал каждый день, как думаешь, ты бы не «изменился»? – заметил Габриэль.
– Это конечно…
– Дай ей время.
Прибыв в деревню часом позже, Габриэль припарковался рядом с «мерседесом» Изри и пригласил своего молодого сообщника пропустить по стаканчику.
Они вошли в дом, и Габриэль достал из бара свой знаменитый японский виски.
– Тама хотела бы, чтобы я меньше рисковал, – внезапно произнес Изри.
– Она выжила с единственной целью – найти тебя. Конечно, она боится потерять тебя снова!
