Полк Гулякова недолго оставался в Тифлисе; спустя короткое время один из его батальонов уже участвовал с отрядом генерала Лазарева в знаменитом поражении Омар-хана Аварского на речке Иоре, а один из офицеров этого батальона, храбрый штабс-капитан Новицкий, собственноручно взял аварское знамя – первый боевой трофей Кабардинского полка в Закавказье. Сам Гуляков командовал в бою правым крылом и был одним из главных виновников победы.
«Умалчиваю в своем представлении о генерал-майоре Гулякове, – доносил Лазарев главнокомандующему в Грузии, – ибо геройские поступки его и неустрашимость превосходят всякое засвидетельствование. Скажу только, что он во время сражения находился всегда впереди каре, служа во всем примером своим подчиненным, которые единодушно воздают ему справедливую признательность и выказывают к нему непреоборимую в подобных случаях доверенность».
Император Павел пожаловал Гулякову командорский крест ордена Святого Иоанна Иерусалимского, а его батальон получил мальтийское (георгиевское) знамя, с надписью на нем: «С нами Бог! За взятие у аварских войск знамени, при реке Иоре, 7 ноября 1800 года».
По изгнании лезгин Кабардинский полк остался в Кахетии и занял побатальонно города Телави и Сигнах. Здесь застало Гулякова известие о смерти последнего грузинского царя Георгия, вызвавшее большие смуты. Кахетинцы провозгласили его преемником царевича Юлона, и если дело не дошло в Кахетии до крови, то только благодаря твердости и тактичности генерала.
Между тем наступало время окончательного расчета с лезгинами, набеги и грабежи которых приняли в это время особенно тревожный характер. Это были те самые лезгины, которые еще при Шах-Аббасе спустились с гор в цветущие долины по Алазани и образовали несколько вольных обществ, из которых ближайшее и самое опасное для Грузии было Джаро-Белоканское. Владея богатыми землями в Кахетии, лезгины не утратили, однако, суровой воинственности, некогда воспитанной в них горной природой, и войну предпочитали торговле, ремеслам и хлебопашеству.
Джары, Белоканы и Катехи, три главных селения этого геза (союза), скоро сделались центрами, куда со всех сторон Дагестана сходились удальцы, жаждавшие добычи, и оттуда, под руководством джарских старшин, они устремились на Грузию. Когда Персия владела нынешним Закавказским краем, то для защиты Грузии от горцев шах вынужден был содержать постоянно большое охранное войско, но и это войско не помогало Грузии: лезгины прокрадывались до самого Тифлиса и из-под стен его уводили в плен целые селения.
Грозный завоеватель Востока Надир-шах вздумал было наказать дерзость лезгин и послал на них многочисленное войско, но горцы укрепились в Белоканах, и при штурме его четырнадцать тысяч грузин и брат Надир-шаха пали жертвами гибельной неудачи. С тех пор лезгины стали считаться непобедимыми. Русские, заняв Кахетию, уже поколебали эту грозную славу еще при Кнорринге, а на долю Цицианова досталось сделать то, чего не мог сделать Надир-шах, – взять Белоканы и окончательно разрушить разбойничье гнездо, постоянно державшее в страхе все Закавказье. Поводы к этому представились очень скоро.
С окраин Грузии то и дело получались весьма тревожные известия. Настойчиво держался слух, что лезгины в числе восьми тысяч собираются в Белоканах и только ожидают таяния горных снегов, чтобы вконец разорить Кахетию. Были и другие, нередко противоречивые известия. Сигнахский исправник уведомлял, например, что джарские старшины, изъявляя покорность, готовы выдать скрывающегося у них мятежного царевича Александра; квартировавший же там с батальоном Кабардинского полка подполковник Солениус писал, напротив, что джарцы готовятся к вторжению в Грузию; а сам Гуляков, находившийся на алазанской переправе, доносил, что в Кахетию присланы от царевича Александра разные лица, подговаривающие жителей к содействию лезгинам, и что многие из дворян и князей кахетинских, следуя подговорам, бежали в Белоканы.
Желая знать истину, Цицианов поручил Гулякову сделать обширную рекогносцировку берегов Алазани и собрать по возможности точные сведения о намерениях неприятеля, а вместе с тем избрать места для постройки по Алазани передовых редутов. Последней мерой рассчитывали не только воспрепятствоватъ набегам лезгин на Кахетию, но и преградить им прямой путь из Дагестана в Ахалцихе, заставив делать для этого кружной обход через Карабагское ханство.
