Катарсис. Подноготная любви (Психоаналитическая эпопея) - страница 137
Инверсированное проявление импотенции — приапизм (в первоначальном, уже несколько устаревшем смысле этого слова: это когда не опускается). Тоже психическое заболевание, тоже форма лишённости нормальных половых взаимоотношений. Какого происхождения подобная «активность», можно догадаться хотя бы по преимущественным маршрутам распространения СПИДа. Повышенное поражение страшной язвой гомосексуалистов объясняется тем, что они совершают коитусы в среднем в четыре раза чаще, чем сторонники более традиционных форм. Кроме того, они менее разборчивы в выборе партнёров. И импотентов, и приапистов на самом деле интересует только анальный «секс». Женщина их возбуждает в той и только той мере, в какой она напоминает прелести заднего прохода. Иными словами, чем дерьмовей женщина, тем на больший успех (страстная «любовь») она может рассчитывать у мужчин. (Но только у тех мужчин, у которых ещё есть собственное здоровье. У тех же, у кого его нет, механизм временного восстановления потенции иной — через паразитирование на другом живом организме: не на том, кто вызывает страстную любовь, но на источающем жизнь.)
Медицинский термин «приапизм» произошёл от имени античного божества — Приапа, сына богини любви Афродиты и бога специфического веселья и наркомании — Вакха. Афродита изменяла своему первому мужу, да и Вакх, похоже, никогда даже и не слыхал слова «половинка». Он менял партнёрш, не замечая того, что они меняются. В этом апофеоз некрофилии: чем меньше в партнёре замечаешь личности, тем менее он живой, его как бы нет, он — мёртв, труп. Апофеоз — даже не спросить имени. Очень распространённый сюжет восточных сказок. Он, Алладин, идёт по запутанным улочкам города, вдруг открывается в стене дверка, Алладина туда вводят, в бассейне плещутся весёлые девушки, его раздевают… и т. д. Найти эту дверку он в дальнейшем не в состоянии. В русской «любовной» поэзии он просыпается с похмельной головой, смотрит на незнакомую голову рядом на подушке и силится вспомнить имя. «Окультуренный» вариант — любовь с первого взгляда.
«Без Вакха Афродита грустна», — подмечали древние тот факт, что без некоторого одурманивания то, что в толпе принято называть «любовью», не идёт. А когда достаточно одурманишься, то тогда уже всё равно, кто. А это — самое лучшее.
Правда, в отличие от своего бога, многие некрофилы (и яркие, и жухлые), как показывают исследования, остаются верны своим некрофильным жёнам, но только потому, что не уверены, получится у них что-нибудь с другой или нет. Или выразимся иначе: то, каким образом у них получается с женой, они бы не хотели, чтобы стало известно хотя бы ещё одной даме. Потому что — стыдно. По сути, они замерли на уровне импотенции, на том уровне, когда начинают искать невызревшего биофила (в широком смысле слова, себя не осмыслившего), чтобы уподобиться своему богу и впасть в болезненный приапизм. Очевидно, что психика и дух при таком изменении не меняются. Человек остаётся тем же. Да, действительно, тождественность при близком рассмотрении психологии ярких импотентов и дешёвых бабников (властителей гаремов, «Анатолей») поражает. К осознанию этой тождественности можно прийти только через непосредственное наблюдение, потому что бытующие «теории» только своим невысоким уровнем и смогли завоевать признание широкой публики. Скажем, теория компенсации. Весьма вероятно, что теория эта — создание женского ума. При изучении «любовных треугольников» часто выясняется, что женщины сплошь и рядом изменяют своим если и не идеальным, то, во всяком случае, верным и здоровым супругам с импотентами. Не умея объяснить своё влечение, дамы объявляют своих избранников светлыми, чистыми людьми и рационализируют своё сожительство сразу с двумя мужчинами поисками возвышенной любви. Но такого преклонения от женщин удостаиваются не только импотенты или бабники, но и прочие извращенцы. Жена Толстого много лет пыталась согрешить с гомиком Танеевым и свою неудачу лечь с ним в постель Льву Николаевичу объясняла тем, что её влекла «чистая, возвышенная любовь».
