Быстро набрав частоту своего взвода, Сергей включил передачу:
— Семён, вход в звездолёт разрешаю. Продолжайте разведку.
— Сергей, ты как там? — встревожено спросил Семён, голос его звучал не только в звуковом, но и в мысленном диапазоне.
— У меня всё в порядке, но я вынужден задержаться на пару часов. Не забудь про скафандр. Всё. Конец связи.
Выключив передатчик, Сергей разогнулся и посмотрел на Холли.
— Вы чужие? — спросила она приятным голосом.
Сергей мог поклясться, что до этой минуты не знал языка хранительниц, но сразу понял его и даже смог на нём ответить, словно говорил всю жизнь:
— Скорее всего.
— Может, ты принесёшь мне одежду? — спросила Холли, обдумывая ответ Сергея.
— С большим удовольствием, — ответил Сергей, — если покажешь где её взять.
Надев, с помощью Сергея, непривычного покроя, комбинезон на голое тело, Холли спросила:
— Я не поняла твоих последних слов. Как возможна твоя неуверенность в таком простом вопросе?
Сергей присел на край саркофага и в общих чертах рассказал свою историю.
Холли слушала, не перебивая рассказ, и лишь по его окончании задала вопрос, говоривший об её искреннем удивлении:
— Как получилось, что вы смогли выжить?
— Не понял? — удивился Сергей.
— Послание было предназначено для хранительниц, никто другой прочесть его не мог, и тем более выжить после, описанной тобой, метаморфозы.
— А… Понял, — усмехнулся Сергей, — ты Холли забыла, что изначально мы не принадлежали твоей расе.
— Нет, я помню всё, — в свою очередь слабо улыбнулась Холли, — просто я знаю гораздо больше о природе хранительниц, чем ты себе можешь представить.
— Но ведь получилось! И мы при этом не погибли, — заявил Сергей, почему-то вспомнив как он светился в поле излучения планеты Верхувен.
— Вот это и настораживает, — задумчиво прошептала Холли, — хранительницы — не раса и тем более не цивилизация. В свое время учёные Гаудахана потратили сотни тысяч лет на генетические эксперименты, венцом которых стали хранительницы. Ты наверно заметил, что в нашем языке нет мужской формы хранительницы. Этого не позволяют наши гены, а не что-либо другое.
— Хорошо, давай отложим эту тему, — предложил Сергей, ему было неприятно даже думать о произошедшей с ним метаморфозе.
— Скажи мне, если конечно это возможно. Как вы общаетесь на расстоянии? — спросила Холли, начав разрабатывать свои ноги, — мне показалось, что ты можешь это делать двумя способами.
— Тебе помочь? — поинтересовался Сергей, наблюдая за попытками Холли размять ступни ног.
— Если тебе не трудно и нет отвращения, — ответила Холли и посмотрела на него не скрывая своего любопытства.
— Скажешь тоже, — усмехнулся Сергей, подсев ближе, он начал массировать ноги хранительницы, начав с самых кончиков пальцев.
— Ты правильно заметила, — продолжил он, — к моему сожалению, разговаривать посредством мысли я могу только с Семёном и тобой. Что касается второго способа, то он единственный, которым пользуются все люди. С помощью прибора голос превращается в электромагнитные колебания и передаётся к другому прибору, выполняющему обратную процедуру. Есть правда ещё один способ, сигнал передаётся посредством гравитационных волн, но из-за большого расхода энергии второй способ применяется только в чрезвычайных ситуациях.
— Странно, — задумавшись, Холли перешла на язык хранительниц, — мы никогда не рассматривали электромагнитные колебания как надёжный проводник связи, слишком медленно они распространяются в пространстве. Гораздо быстрее это делают гравитоны, но этот процесс слишком энергоёмок.
— Холли, почему мы не нашли на твоём звездолёте центра управления? Да что центр, мы не нашли оборудования сложнее арифмометра.
— Центр управления перед тобой, — Холли обвела помещение рукой.
— А где экраны обзора? Приборы навигации. Бортовой вычислитель, ведь без него невозможен бросок через гиперпространство, да и вычисление курса тоже.
Холли усмехнулась, и стены зала стали прозрачными, показывая всё, что творится вокруг звездолёта. У Сергея появилось чувство свободного пространства, словно кто-то поставил круглую площадку на голый астероид.
