В этот момент распахнулись широкие двери и в зал влетел озаренный огнем яростной страсти Неоп-толем, преследовавший смертельно раненного сына Приама Полита. Его копье было послано с такой нечеловеческой силой, что Полита бросило оземь, а само копье отлетело к ногам Приама.
Царь поднял его и метнул в Неоптолема, но оно отскочило от великолепных доспехов ахейца, как слабое птичье перышко.
Разгневанный неожиданным сопротивлением, Неоптолем схватил Приама за остатки седых волос и вонзил ему в грудь острый меч.
Так погиб последний царь Трои, переживший почти всех своих сыновей.
Именно эту картину видела в своем помраченном сознании Кассандра, которая находилась сейчас в храме Афины Паллады и отбивалась от неистовых рук младшего Аякса.
Эписодий четвертый
БОЙ С ТЕНЬЮ
Горе тому, кто глядит безрассудный
В черную ночь нерожденных времен.
В. Кюхельбекер
Новая жертва
Захватив Трою, греки сели на свои корабли далеко не сразу. Несколько декад ушло у них на сборы и дележ богатейшей добычи. Все это время они устраивали пиры, совершали жертвоприношения и насиловали юных и не слишком пленниц.
Обряд заклания животных выглядел следующим образом:
Кончив молитву, ячменем и солью осыпали жертвы,
Выи им подняли вверх, закололи, тела освежили,
Бедра немедля отсекли, обрезанным туком покрыли
Вдвое кругом и на них положили останки сырые.
Жрец на дровах сожигал их, багряным вином
окропляя,
Юноши окрест его в руках пятизубцы держали.
Бедра сожегши они и вкусивши утроб от закланных,
Все остальное дробят на куски, прободают рожнами,
Жарят на них осторожно и, все уготовя, снимают.
Кончив заботу сию, ахеяне пир учредили;
Все пировали, никто не нуждался на пиршестве
общем;
И когда питием и пищею глад утолили,
Юноши, паки вином наполнивши доверху чаши,
Кубками всех обносили, от правой страны начиная.
Целый ахеяне день ублажали пением бога.
Подобным же образом совершались и человеческие жертвоприношения. Единственным отличием было то, что в описываемые времена людей уже (кажется) не ели, а просто сжигали на кострах. По крайней мере, Гомер в «Илиаде» об этом не сообщает, хотя боги людоедством еще занимались.
Царских дочерей забрал себе, помимо многого другого, Агамемнон. И был поэтому очень недоволен, когда Неоптолем потребовал принести человеческую жертву своему погибшему отцу. При этом он показал на Поликсену, несостоявшуюся супругу Ахилла.
Агамемнон не хотел отдавать красавицу, о чем просила его и сестра Поликсены Кассандра. Однако в спорное дело вмешался Одиссей, ставший на тот момент одним из самых могущественных героев Греции.
Он напомнил о том, какие великие услуги оказал покойный во время осады Трои.
Неизвестно, чем кончился бы этот спор, если бы его не решила Поликсена. Она знала, что смерть, быстрая и легкая, будет ей избавлением от долгого и тяжелого рабства. Поэтому спокойно пошла она к алтарю, возле которого ждал ее с жертвенным ножом в руках сын Ахилла Неоптолем. Сама подошла к алтарю, сама обнажила прекрасную грудь, залитую всего лишь мгновение спустя молодой горячей кровью.
Царь Спарты Менелай во время штурма Пергама нашел во дворце отягощенного пьяным сном Деифоба, в жены которому после смерти Париса была отдана его бывшая супруга Елена. Выяснять отношения было ни к чему, спартанец просто прирезал своего соперника. А теперь он хотел принести в жертву богам и саму виновницу войны, образ которой за два десятка лет совершенно изгладился из его памяти.
На этот раз ничьих возражений не последовало. Своей собственностью, хоть и бывшей, Менелай мог распоряжаться, как ему заблагорассудится. Единственный, кто попытался вмешаться, был его брат Агамемнон, пресытившийся видом женской крови, текшей непрерывным потоком.
А может быть, стоял перед его глазами образ любимой дочери Ифигении, принесенный когда-то в жертву?..
Спасла ситуацию богиня Афродита, вновь пробудившая в груди Менелая любовь к Елене, которая, несмотря на два последних замужества, по-прежнему оставалась одной из прекраснейших женщин мира.
Глубоко вздохнул Менелай и, обреченно махнув рукой, повел, под смех присутствующих, Елену на свой корабль.
