— Уму непостижимо, — вздохнул Винц. — Надо думать, ты его выгнал?
Я покачал головой.
— Нет, я не уволил его. Если он действительно готовит удар, а я выставлю его, то не только не защищу себя этим, а, напротив, может быть, даже усугублю ситуацию. Во всяком случае, его притязания меня сильно озадачили. Вот почему я хотел поговорить об этом с тобой. Чтобы ты был в курсе дела, на всякий случай, на случай, если со мной что-нибудь случится.
— Значит, ты думаешь, что он способен предпринять какие-то шаги, попытается вынудить тебя…
— Не знаю, не знаю. В настоящий момент не представляю, как он может оказать на меня давление, но знаешь… если мне и приходилось смотреть в глаза человеку, который не остановится ни перед чем, так это было в пятницу утром.
Шериф Винц задумчиво качал головой.
— Думаю, в одном ты прав, — произнес он наконец. — В настоящий момент я ничего не могу предпринять. Ни я, ни кто другой, к сожалению. Если только он не сделает необдуманного хода.
— Это маловероятно, — сказал я. — По-моему, Карло — весьма ловкий молодчик. Из него вышел бы великолепный игрок в покер.
Я проводил Винца до двери и долго смотрел ему вслед. Винц шел к себе домой, все еще качая головой.
Во вторник утром секретарша передала мне по селектору, что мистер Карло желал бы поговорить со мной.
— Впустите его, — распорядился я.
В верхнем ящике моего стола лежал маленький диктофон, которым я часто пользовался, когда составлял ответы на письма. Я открыл ящик, включил диктофон на запись и оставил ящик полуоткрытым.
Карло вошел в кабинет со своим обычным самоуверенным видом и остановился перед столом.
— Надеюсь, что вы приняли положительное решение относительно моего делового предложения, — сказал он без обиняков.
— Нет, — ответил я. — И не понимаю, почему должен был согласиться.
Он боком присел на угол моего стола и начал изучать свои ногти, безупречный маникюр.
— Будучи заботливым отцом, — проговорил он, — вы, я думаю, хотите, чтобы ваша дочь продолжала жить в том достатке, к которому привыкла.
Я похолодел. До этого момента я понятия не имел, в каком направлении он поведет атаку.
— Цинтия тут ни при чем.
Он подышал на ногти и начал полировать их о ворот пиджака.
— Очень даже при чем. Я собираюсь на ней жениться.
— Не может быть!
Он слез со стола и повернулся ко мне лицом.
— А что тут такого? Обычное дело.
— Но моя дочь совсем еще девочка… она учится.
— И я прекрасно знаю где. Именно в этом городе я провожу все выходные. А если вы воображаете, что ваша дочь — ребенок, советую посмотреть на нее повнимательнее.
Я вскочил со стула. Только огромным усилием воли мне удалось овладеть собой и не ударить его.
— Это ложь! — закричал я. — Не верю, ни одному вашему слову! Цинтия не могла бы… не могла бы влюбиться в подобного… — Я запнулся.
— Если вы мне не верите, — возразил он, — спросите сами у вашей дочери.
Уже у самой двери он снова обернулся ко мне:
— Подумайте хорошенько, папаша. Я убежден, что вы желали бы иметь зятя с положением, например, совладельца крупной фирмы. — И закрыл за собой дверь.
Я упал на стул, подавленный, еще дрожа от негодования. Он нащупал единственное мое слабое место. После смерти жены, случившейся пять лет тому назад, все мои помыслы сосредоточены на Цинтии. И теперь я вижу, как плетет вокруг нее паутину этот мерзавец!
Диктофон все еще работал. Я выключил его и никак не мог закрыть ящик. На пленке не было ничего, что могло бы ему повредить. Джон Карло сказал только, что они с Цинтией любят друг друга и намерены пожениться, и в связи с этим было бы разумно ввести его в управление фирмы. Ничего криминального.
Час спустя, все еще ошеломленный и растерянный, я сел в машину. Во время всего трехсоткилометрового пути меня не оставляло странное ощущение, что я наедине с осаждающими меня мыслями остаюсь недвижим, а пейзаж стремительно проносится мимо.
Я прикидывал и так и этак, но ничего не мог придумать. Допустим, я совершил бы безумный поступок и взял бы его в компаньоны, тогда он, женившись на Цинтии, стал бы тем самым и единственным владельцем фирмы… если со мной что-нибудь случится; с другой стороны, уволь я его, он все равно женится на Цинтии. Но и в этом случае, если со мной что-нибудь случится, он также станет единственным владельцем фирмы. Холодный пот прошиб меня при одном воспоминании о его неумолимом взгляде.
