Картуз уполномочен заявить - страница 6

Слово взял Картуз.

— Уважаемые граждане, в результате халатности и прижимистости генеральных поставщиков репы, в кафе «Пирожок» произошло отравление ремонтника третьей бригады.

Глухой дедка приложил к уху ладонь.

Инспектор продолжал:

— Дело в том, что каждый из Репкиных, не надеясь на других, работает в огороде за шестерых. И поэтому картина преступления вырисовывается предельно ясно.

В день, когда Репкины добавляли овощам нитраты, приложились все, кому не лень, а у Репкиных приложиться не лень никому. И в результате бедная репка получила дозу нитратов, в восемь раз превышающую нормальную.

— Почему в восемь? — недоуменно спросил Ведеркин. — Их же шесть.

— А потому что дедка, который страдает склерозом, положил тройную порцию.

— Елки-палки, — сказал дед, — вчера забыл репке нитратов добавить! Пойду подкину.

— Именем ВАГОНА — стоять! — скомандовал Картуз.

Дедка вытянулся по стойке смирно.

— Слушаюсь, ваше благородь!

— Таким образом, семья Репкиных приговаривается к принудительным работам на участке третьей ремонтной бригады. Все.

Ремонтники с тихим удовольствием увели осужденных на место прохождения работ.

— Только с дедкой поаккуратнее, — крикнул вдогонку Картуз, — а-то он вам везде по три крана привинтит. И берегите его, участник все-таки.

Картуз спал глубоким милицейским сном. Возле постели на тумбочке стоял долгожданный супертелефонный аппарат, подаренный ему накануне за доблестный труд по охране натуры. Рядовой Кукушка в тихом режиме прокуковал двенадцать. Ночь была неспокойной. Ветер гонял над полями летучих мышей. Картуз всхрапывал под марш милиционеров на стихи Пушкина азбукой Морзе.

Вдруг зазвонил телефон. Инспектор взял трубку:

— Кто говорит?

— Слон.

— Откуда?

— От верблюда.

— Что вам надо?

— Шоколада.

— Вы ошиблись, гражданка. Спокойной ночи.

Картуз положил трубку, пожал плечами — какие только странности не происходят ночью. Он снова попытался заснуть. Чтобы побыстрее погрузиться в дивный мир сновидений, он стал считать милицейские машины.

Телефон зазвонил снова.

— Кто говорит?

— Вова.

— Что у вас?

— В квартире газ. А у вас?

— Здесь сейчас уж первый час!

— А у нас сегодня кошка…

— Аспирину съешь немножко, — порекомендовал Картуз и нажал рычаг.

Иван Иванович встал и заварил себе кофе. Задумался. Кому он мог насолить? Врагов у него, как и у всякого инспектора ВАГОНа, хватало. Но все они были людьми серьезными и относились к нему с уважением. На такие глупые шутки не способны.

Телефон зазвонил опять.

— Это кто, Вова? — спросил Картуз.

— Нет, это Степан Сидоров, с улицы Циолковского. Только что моя соседка вылетела в трубу.

— Несчастный случай? — поинтересовался инспектор.

— Да нет, она на метле вылетела. Из трубы.

— Когда это случилось?

— Минут пять-шесть назад.

— Спасибо за сигнал. Спокойной ночи.

Иван Иванович подумал и позвонил Ведеркину.

— Лейтенант, у нас ведьмы или колдуньи на участке зарегистрированы?

— Никак нет!

— Завтра у нас рейд на Циолковскую с целью выявления ведьм.

— Слушаюсь! — отчеканил Ведеркин.

Утром, вооруженные списком проживающих на Циолковской, правозащитники обстукивали улицу. В доме номер восемь жил Степан Сидоров, просигнализировавший ночью.

По показаниям Сидорова женщина, вылетевшая через трубу, жила напротив.

Картуз пожал руку Сидорову и принялся изучать объект.

Из-за ограды видна была только требующая ремонта крыша. Поэтому раньше, без повода, инспектор и не обращал на дом внимания. Но теперь… Он легко раздвинул подгнившие доски забора.

Строение было — ни в сказке сказать, ни пером описать. Сруб из столетних бревен, обращенный сплошной стеной на улицу, опирался на куриные ноги. А из грязной, нечищенной трубы, при определенных усилиях вполне могла вылететь некрупная ведьма.

ВАГОНовцы хлопнули калиткой и остановились возле дома.

— Ну-ка, как там… — сказал Картуз. — Гражданка, повернитесь-ка к лесу задом, а к нам передом.

Изба, судя по всему, плевать хотела на указание.

Иван Иванович достал красное удостоверение ВАГОНа.

— Инспектор уголовного розыска Картуз, — сказал он. — Так что без шуточек!

Изба заскрежетала и неохотно повернулась.