Герцог Раймон отвечал:
– Брат, если потребуется, то ради моей дорогой Терезы и моего ребенка я согласен даже на побег. Сделай, что сможешь, я вверяю тебе мое спасение!
Гийом, уже собравшийся уходить, вернулся и добавил:
– Даже если ты найдешь способ связаться с герцогиней, ни слова о нашем проекте! Ее страх и унижение весьма помогут нам перед лицом суда. Если же возникнет подозрение, что мы с тобой в сговоре, ты пропал.
Это была сущая правда, но план был слишком хитроумен, а такие вещи опасны.
На другой день генерал Раймон де Клар предстал перед судьями. В углу залы сидела несчастная женщина с закрытым вуалью лицом и ребенком на руках.
Не прошло и часа с начала слушания, когда судебный пристав передал председателю письмо. Тотчас среди судей произошло движение, и по залу пробежал шепот: «Генерал де Клар».
На английский манер Гийом, как младший брат, никаких титулов не носил.
Все подумали, что он пришел на выручку брату.
Был лишь один человек, у которого при имени генерала-роялиста в сердце, вместо проблеска надежды, проник леденящий ужас. То была молодая женщина с ребенком на руках.
Первое впечатление Терезы все еще жило. Она опасалась своего деверя, опасалась за себя и за сына.
И потому совершенно не удивилась, а лишь ужаснулась, когда ее деверь ответил на вопрос председателя о своем имени и звании:
– Генерал-лейтенант Гийом Клар Фиц-Рой Жерси, герцог де Клар.
Она молча прижимала сына к груди, ей казалось, что он отнимает наследство у живого.
Новый герцог, однако, занял позицию, которая очень удивила трибунал и присутствующих.
– Я пришел, – сказал он, – протестовать против процедуры в этой форме и просить, с согласия нашего государя короля, чтобы вынесение приговора было отсрочено. Есть лишь один герцог де Клар, это я, ибо у меня больше нет брата. Человек, которого вы видите здесь перед собой на скамье подсудимых, являлся ли генералом на службе у упраздненной империи, или нет, не имеет никаких прав носить имя де Клар, и я объявляю его самозванцем.
Герцог Раймон поднялся, бледный как полотно, и сел, не проронив ни слова: это было частью плана, оговоренного братьями в тюрьме.
Раздался слабый крик. Унесли женщину в обмороке и плачущего ребенка; все шло согласно этому чрезвычайно замысловатому плану…
– Сестра, обрати на это обстоятельство самое пристальное внимание, – прервался на этом месте Леон де Мальвуа, – ибо тут ключ к удивительной загадке. Тереза исчезает, пораженная жуткой мыслью: от человека, который должен был стать ее сыну защитником, теперь исходит смертельная угроза его жизни!
Все было разыграно ради того, чтобы сменить состав суда. Но сама Тереза попалась на удочку куда скорее, нежели судьи. Ведь ее ни во что не посвятили. Она была простой сельской девушкой, и высокий титул, обретенный ею на миг, не помог ей обрести знание света – ведь в замке Но-Фаба она жила в одиночестве. Ее ужаснуло и потрясло, что человек, за которым она ходила, когда тот был ранен, этот неблагодарный гость, этот отрекшийся брат, вернулся из Парижа употребить все свое влияние вовсе не на помощь попавшему в беду брату, но чтобы отнять у него все, свидетельствуя на стороне обвинения!
Теперь у нее на уме осталось лишь одно: спрятать сына. Жизнь сына ставила последнее препятствие устремлениям этого человека, жалкое и немощное препятствие, которое так легко устранить. Надо было бежать, скрыться во что бы то ни стало, ибо сопротивляться после всего случившегося бесполезно.
В тот же день Тереза покинула Гренобль.
Тем временем заседание суда продолжалось. В ответ на замечание председателя, заявившего, что упомянутое обстоятельство не имеет никакого отношения к делу и находится вне компетенции превотального судаnote 6, который призван установить лишь факты измены, Гийом потребовал уважать волю короля и с невиданным напором стал отстаивать свои личные и фамильные интересы, свою честь. Он не желает, говорил он, чтобы благородное имя де Клар, известное своей причастностью к властям предержащим как в Англии, так и во Франции, десяток раз вписанное в историю, упоминаемое всякий раз как образец преданности, прозвучало на эшафоте, запятнанное предательством.
