– Здесь, – прервался Леон де Мальвуа, придвигая к себе несколько небольших папок, лежавших перед тем в общем пакете, – перечислены имена опрошенных людей. Никто из них не мог сказать ничего определенного.
По-видимому, Тереза, герцогиня де Клар, решив, что деверь предал ее мужа, и считая его виновником всех обрушившихся на того бед, бежала из Франции в страхе, так и не покинувшем ее до конца дней. Она полагала, что Гийомом двигали честолюбивые стремления и корысть. Тереза не сомневалась (и какая мать, дрожащая за своего ребенка, рассуждала бы иначе!), что человек, уничтоживший собственного брата, не остановится перед убийством племянника. С самого начала она решила бежать как можно дальше и надежно спрятать сына. Преследуемая мыслью о братоубийце Гийоме, она проехала всю Савойю, Швейцарию и большую часть Германии.
В глухом захолустье, где Тереза решила наконец остановиться, ей пришлось зарабатывать на жизнь собственным трудом. Она захватила с собой кое-какие драгоценности, но со свойственной всем матерям непоследовательностью свято берегла их на крайний случай, чтобы сражаться, когда сын станет мужчиной и сможет заявить о своих правах.
Меж тем как вдова Раймона влачила тяжкую жизнь в изгнании, леди Стюарт пребывала в женском монастыре Бон Секур, где папской грамотой ей были дарованы особые полномочия вне уставных должностей. Гийом же, как герцог де Клар, получил место в Палате пэров.
В бумагах матери Франсуазы Ассизской упоминается об одном разговоре нового герцога с королем Людовиком Восемнадцатым в Тюильри. Гийом, с согласия леди Стюарт, поведал обо всем королю. Узнав о гренобльской истории, король одобрил поведение своего верного слуги и обещал в случае надобности защитить интересы законного наследника де Клар.
Но надобность так и не возникла.
В тысяча восемьсот восемнадцатом году герцог Гийом женился на единственной дочери принца Эпстейн, которая родила ему двух дочерей. Старшая, Раймона, принцесса Эпстейн, умерла в тысяча восемьсот двадцать восьмом году в возрасте девяти лет. Младшая была нынешняя принцесса Эпстейн – Нита де Клар.
Когда разразилась революция тысяча восемьсот тридцатого года, герцог Гийом уже год как овдовел. Как и некоторые другие приближенные Людовика Восемнадцатого, он находился в оппозиции к Карлу Десятому и приветствовал приход Луи Филиппа. Однако, приличия ради, он, как и многие ему подобные, несколько месяцев держался в стороне.
Именно в это время в Париж приехала бедная женщина, которая, назвавшись мадам Терезой, сняла скромную комнату в доме 10 по улице Святой Маргариты. С ней был юноша лет шестнадцати по имени Ролан. Женщина выглядела очень изможденной, по-видимому, перенесла тяжкий недуг. Сын ее, мужественный не по летам, был одарен удивительной, почти женской красотой. Они, казалось, обожали друг друга и жили крайне замкнуто.
Мать привезла из Германии рекомендательное письмо к Эжену Делакруа, подписанное господином Блаасом, знаменитым австрийским художником. И юный Ролан был принят в мастерскую Делакруа.
Мать же, отныне вольная в своих действиях, начала робко и неуверенно хлопотать, из чего мы в конторе Дебана, где я тогда уже служил, заключили, что она собирается вчинить какой-то иск герцогу де Клар. О чем именно шла речь, мы совершенно не догадывались.
Мэтр Дебан принимал ее несколько раз. Говорил он о ней со смехом, словно о помешанной.
Когда же герцог прервал краткое затворничество и снова занял свое место в верхней палате, Тереза прекратила хлопоты и больше в нашей конторе не появлялась. Возможно, до этого она рассчитывала, что старый генерал-роялист окажется в немилости у нового правительства. Видимо, она надеялась на возвращение к власти сторонников Наполеона.
Но при Луи Филиппе преуспевали и те и эти. Любые.
Будь у вдовы герцога Раймона деньги и советчики, она бы легко выиграла свое дело; более того, ей бы не пришлось его затевать, ведь герцог Гийом отнюдь не собирался завладеть доверенными ему бумагами. Возможно, он не был рыцарь в полном смысле слова, но человек он был порядочный и честный. Не могу утверждать, что он избавился бы от огромного семейного наследства с великой радостью, но одно знаю точно: потребуй во всеуслышание герцогиня, жена его брата, чтоб он исполнил свой долг, и Гийом немедленно вернул бы и титул, и состояние.
