— Рамир, я вынужден верить фактам. Мою картину нашли у Миро.
— Ну пойми ты — ему подкинули эту картину! Подкинули для того, чтобы бросить тень на цыган. А ты идешь на поводу у тех, кто это сделал. Ну не брал Миро твоих картин, понимаешь? Не брал! — И вдруг он перестал кричать. — Когда же люди перестанут относиться к цыганам как к ворам и мошенникам?..
— Рамир, если я не верю Миро, то это еще совсем не значит, что я не верю в честность цыган. Я же предлагаю тебе сотрудничество.
— После всего этого? Ты предлагаешь мне сотрудничество, хотя не веришь тому, что я говорю тебе о Миро?!
— Да. Потому что Миро мне — чужой человек, а нас с тобой связывает Кармелита, наша дочь…
Повисла пауза. Астахов наконец сказал все, что хотел. А Баро никак не мог сообразить, что же ему говорить дальше.
* * *
Кармелита даже злилась на себя — как же эта мысль сразу не пришла ей в голову. Есть, есть как раз такой адвокат, который не усомнится в невиновности Миро!
И она разыскала Соню.
— Что случилось? — спросила та, увидев запыхавшуюся Кармелиту, — это была уже третья их встреча за день.
— Миро арестован! Ему нужен адвокат, — сразу же выпалила гостья.
— О Господи! За что?!
— За кражу картин Астахова.
— Каких картин? Какую кражу? Не может быть…
— Конечно, не может. Миро этого не делал — ты должна в это поверить!
— Да у меня и мысли даже не возникло, что он может что-то украсть!
— Вот именно. Все это ты должна доказать в милиции, как адвокат Миро.
— Конечно же, я сделаю все, что только могу. Только ты мне расскажи толком, что случилось, — я ничего не понимаю.
Кармелита перевела дух и выложила Соне все, что знала сама.
— …Вот так, — закончила она свой рассказ. — Но Миро же не виноват. Скажи, ты знаешь, как это доказать?
— Пока не знаю. Но самое главное — это чтобы милиция начала искать настоящего вора. Когда его — или их — найдут — и Миро оправдают.
— А если они не найдут их никогда?
— Вот поэтому нужно идти в милицию и разбираться. — Соня постаралась взять себя в руки и говорила уже не как влюбленная девочка, а как юрист.
— Папа заплатит за твои услуги, — не подумав, ляпнула Кармелита.
Соня вспыхнула:
— Что?! Зачем ты это сказала? Ты же знаешь, как я отношусь к Миро!
Кармелита поняла, что совершенно незаслуженно обидела подругу.
— Прости, Сонь, я сама не знаю, что говорю… — произнесла она смущенно.
— Скажи, а Миро сам захотел, чтобы я его защищала? — спросила Соня с надеждой в голосе.
— Нет. Это была моя идея, — не стала скрывать правду Кармелита.
— Хорошо, я постараюсь твое доверие оправдать. — И она, проверив свои документы, решительно направилась в управскую милицию.
* * *
Дверь гостиничного номера распахнулась, и Игорь втащил внутрь две большие канистры.
— Что это еще? — возмущенно спросила Тамара, только-только прибравшаяся в номере. — Что это за канистры ты сюда припер? Что там?
— Бензин — что же еще?
— Зачем тебе столько бензина? — продолжался этот диалог из одних вопросов.
— Ну а зачем обычно нужен бензин, Тамара, а?
— Ну чтоб на машине ездить.
— А еще? Думай, Томка, думай! — Но Тамара молчала. — Чтобы устроить большой пожар — вот зачем!
— Что такое? Вспомнил, как был директором автосервиса и решил устроить там пожар, чтобы скрыть растраты? — иронизировала Тамара. Но уже в следующую секунду ей стало не до шуток. — Что поджигать-то собрался?
— Не что, а кого — Кармелиту вместе с ее конюшней и лошадьми! А? По-моему, гениальный план!
Тамара только ойкнула и села на кровать.
— И это ты называешь гениальным планом? — заговорила она, придя в себя. — Да глупее не придумаешь!
— Ты не права, Том. Поджечь конюшню очень легко — там столько сена и соломы… Этих двух канистр хватит. И от конюшни ничего не останется, и от Кармелиты тоже. Только пепел.
— Но нельзя же поджигать живого человека! Понимаешь, нельзя! Я так не могу!
— А тебе почти ничего и делать не придется — я все сделаю сам. Ты мне только чуть-чуть поможешь.
И он стал уговаривать Тамару пойти на преступление. На еще одно преступление. Страшное.
— Тома, ну надо же решать все наверняка.
— Мне страшно.
— Ты же сама хотела убрать Кармелиту, чтобы получить астаховские деньги.
