Феликс сам объявил, что у него есть разрешение «нашего славного короля Карла… изложить ему свое мнение. Я был привезен сюда добровольно, без всякого насилия, на судебное разбирательство для подтверждения истинности моей веры, если не будет опровержения».
К концу недельных дискуссий Шарлемань отверг новую веру. Феликс уступил Алкуину, вновь призвав старую веру, и попросил прощения за раздувание вражды внутри святой церкви. Этот суд крайне утомил Алкуина.
Как только Шарлемань распорядился, чтобы испанского епископа отправили в монастырь, а в Испанскую марку послали новых проповедников, он тут же отправился в Майнц отдать распоряжения насчет управления Саксонией летом.
«Рим, столица мира, и его владыка ожидают тебя… возвращайся скорей, мой дорогой Давид, – пожелал ему на прощание Алкуин. – Вся страна франков радостно готовится встретить тебя, увенчанного победными лаврами».
Затем Алкуин поспешил обратно в Тур, где с лихорадочным волнением ожидал вестей из Рима. В конце августа Шарлемань в сопровождении нескольких дочерей и сына Карла поднялся вверх по течению Рейна. Пройдя знакомым перевалом в Альпах, он повернул, но не к Риму, а к Равенне. Там во дворце Теодориха он выслушал доклады о состоянии дел на восточной границе, давней заботе Эрика. С беневентанской границы прибыл Пипин. На юг Шарлемань отправился морем в направлении порта Анконы.
В конце ноября ему открылись красно-коричневые крыши Рима и сосновые шатры его холмов. Вновь, как он это делал 26 лет назад, король призвал своих сеньоров одеться со всей пышностью и под музыкальный аккомпанемент отправиться на встречу с папой.
Лев III встретил его на расстоянии 12 миль от города, чтобы поприветствовать короля и попировать с ним ночью. На следующий день Шарлемань сквозь строй знамен объехал вокруг городскую стену Рима. Седой, отяжелевший с годами, медленным шагом он поднялся по ступеням церкви Святого Петра. На этот раз он не преклонил коленей.
Тайна события, произошедшего в храме на Рождество, никогда не была раскрыта, несмотря на то что споры велись в течение 12 с лишним веков. Перед этим папу оправдали. В большом зале Лютеранского дворца высокое духовенство Рима и Франкского государства собралось, чтобы выслушать папу римского Льва III и доводы заговорщиков, напавших на него. В этот раз Шарлемань сидел в мантии судьи рядом с обвиняемым наместником святого Петра.
Хотя с ним не было никакой армии – отборная конница франков пребывала в малярийном герцогстве Беневент вместе с Пипином, чтобы усилить власть короля Италии, – его присутствие поддерживало порядок и спокойствие на волнующихся улицах Рима. Сам город разросся и стал еще красивее благодаря новым постройкам Адриана и пожертвованиям Шарлеманя.
В зале, где заседало высокое собрание, новая мозаика должна была привлечь взгляд Шарлеманя. По распоряжению Льва III мозаикой были отделаны стены зала. Мозаика изображала святого Петра в полный рост, как и полагается столь выдающейся исторической личности. В правой руке апостол держал плащ, протягивая его коленопреклоненному Льву III, а в левой руке у него был штандарт, украшенный розами, изображавшими надпись «Король Карл». И все это выглядело так, что изображенный в мозаике Шарлемань, рослый и воинственный, украшенный пышными франкскими усами, представлял собой как бы папу римского, несущего знамя церкви Христовой. (Теперь эта мозаичная группа, по большей части плохо отреставрированная, красуется сбоку Священной лестницы.)
По-видимому, Шарлемань не участвовал в оправдании Льва III, которое, должно быть, обсуждалось за закрытыми дверями. В храме Святого Петра он слышал, как человек, стоявший рядом с ним и державший в руке четыре Евангелия, торжественно заявлял: «…после чего я, Лев, первосвященник святой Римской церкви, которого никто ни в чем не обвинил и не заключил в тюрьму, по собственной воле очищу себя от греха на ваших глазах…»
Когда никто не подал голоса в знак протеста, Лев III торжественно присягнул в том, что он ни в чем не виновен. Те, кто обвинял его, были выслушаны и приговорены епископами к смерти, но помилованы Шарлеманем и, по просьбе Льва III, отправлены в ссылку в страну франков.
