Жан-Кристиан ПТИФИС
А теперь, как мы и обещали, разберем в деталях историю о так называемом «романе» кардинала де Ришелье и Анны Австрийской.
Прибыв во Францию, родившаяся в Вальядолиде Анна с трудом привыкала к своей новой жизни. Тем не менее среди окружавших ее людей быстро выделился человек, назначенный ее духовником. Это, как мы понимаем, был Арман-Жан дю Плесси-Ришелье. И некоторые считают, что он вдруг всерьез увлекся прекрасной Анной, но та вступать в отношения с мужчиной, который был на шестнадцать лет старше ее, не желала ни в коем случае.
Существует даже легенда о том, что кардинал де Ришелье любил Анну Австрийскую всю жизнь. Например, автор множества исторических романов Рафаэль Сабатини пишет так:
«Вскоре после того, как Анна стала королевой Франции, ее всей душой полюбил кардинал Ришелье. С девичьей беспечностью она поощряла его ухаживания, дразнила, а потом выставила воздыхателя на посмешище. Этого гордый дух кардинала простить не смог. Ришелье возненавидел Анну и мстительно преследовал ее. Какова бы ни была причина, сам этот факт не подлежит сомнению».
А вот мнение Александра Дюма, изложенное в его знаменитых «Трех мушкетерах»:
«Ришелье, как всем известно, был влюблен в королеву; была ли для него эта любовь простым политическим расчетом, или же она действительно была той глубокой страстью, какую Анна Австрийская внушала всем окружавшим ее людям, этого мы не знаем…»
Как всем известно? И кому это «всем»? Вопрос без ответа…
На самом деле это была борьба противоположностей, ни о каком же единстве здесь не могло быть и речи. Арман-Жан дю Плесси-Ришелье был человеком ледяного расчета, совершенным прагматиком, а Анна – неудовлетворенной жизнью женщиной со всеми свойственными таким особам глубоко спрятанными внутрь чувствами и страстями. Даже политическими интригами, которые ей довелось плести, она прежде всего вымещала свою досаду на незаладившуюся не по ее вине личную жизнь…
Арман-Жан дю Плесси-Ришелье попытался заняться «воспитанием чувств» юной королевы. Он, как говорят, явно не чуждался женщин, и парижские сплетники тут же принялись злословить о том, что он надеется сделать то, что даже не приходило в голову Людовику XIII, а именно зачать наследника и возвести его на трон Франции.
Признанный специалист по амурным хитросплетениям французского двора Ги Бретон прямо так и пишет:
«Он хорошо знал о ее драме и решил сыграть в ее жизни роль, от которой так оскорбительно уклонился Людовик XIII».
Это мнение полностью совпадает с мнением современника тех событий Жедеона Таллемана де Рео, который утверждает:
«Кардинал ненавидел Его Величество и одновременно опасался, что король из-за своего слабого здоровья не сможет удержать корону. И тогда он вознамерился завоевать сердце королевы и помочь ей произвести на свет дофина. Чтобы добиться этой цели, он рассорил ее с королем и с королевой-матерью, но так, что ей и в голову не приходило, откуда все это идет. Потом через мадам дю Фаржи, даму из свиты королевы, он передал, что, если королева пожелает, он избавит ее от того жалкого состояния, в котором она живет. Королева, не подозревавшая, что своим мучительным положением обязана именно ему, подумала сначала, что он предлагает ей свою помощь из сострадания, позволила написать ей и даже сама ответила, потому что не могла вообразить, чем все это для нее обернется».
Анна Австрийская якобы быстро поняла, что совершила серьезную ошибку, позволив кардиналу ухаживать за нею. И мадам дю Фаржи была уполномочена сообщить фавориту короля о том, что отныне королева отвергает все его притязания.
Ничем не выказав своего сожаления, кардинал де Ришелье только поклонился.
– Передайте королеве, что я очень разочарован, – якобы сказал он.
В такой «расклад» если и верится, то с большим трудом. Более вероятен вариант, что кардинал просто хотел держать королеву «под колпаком», предполагая, что через нее можно будет при необходимости оказывать давление на короля. Впрочем, нельзя исключить и того, что 40-летний мужчина просто увлекся юной полудевушкой-полуженщиной, красота которой достигла самого расцвета. Ее же не мог не покорить ум кардинала и его красноречие, но мужские чары «старика» явно оставляли ее равнодушной. Возможно, одну из главных ролей здесь сыграло ее католическое воспитание – Анна просто не могла видеть мужчину в служителе Господа.
