- Гортензия.
- Да, и прилетаю сюда из Парижа по ночам, примерно за пять секунд. Тот мох на крыше, где горчичный с зеленым мешаются, - мне нравится парить прямо над ним. Я проваливаюсь сквозь крышу и спальни в кухню, там холодно и темно, если не считать лунного света на очаге и столе. Но самое лучшее лететь обратно, над рельсами, и в постельке уже тепло и уютно. Ночной воздух - сырой и промозглый.
30
Уолт, вырезав кубик дыни, кормил им Би, одновременно жуя кубик дыни, который ему скормила она.
- Видел бы это Сайрил, сказал Марк. Наша прогулка в Сен-Жермен для него, бедняжки, стала просто сном.
- Странненький он пацан, должен вам сказать.
- Дайте разберусь хоть немного, сказала Пенни. Вы переодели его в одежду Уолта, которую тот держит у Марка.
- Всё, кроме трусов - у него они вот до сюда доходят, практически кальсоны.
- И вы поехали поездом, презрев шофера, и отправились в музей.
- Где, продолжил Марк, Уолт с Сэмом большую часть времени не отрывали рук от задниц друг друга, выпендриваясь перед Сайрилом и возбуждая огромный интерес одного молодого немца, который несколько недель не мылся.
- И пообедали в английском саду, и погуляли по лесу.
- Где, встрял Уолт, раньше тусовался Жан-Жак Руссо, дав повод Марку прочесть нам о себе лекцию, и нам пришлось отвлекать Сайрила, когда Сэму надо было пописать.
- И чудесно провели время, Марк с тремя своими юными друзьями, и вернулись домой как раз вовремя, чтобы снова переодеть Сайрила в его совершенно неподобающий костюм и доставить его в руки шофера-хранителя. И вот мы здесь. Я завершил кое-что выдающееся по "L'Equipe Cardiff", мы с Дэйзи попили чаю, пока не возник большой Кристофер, который выглядел больше по-норвежски, чем обычно.
Он играл в футбол с какими голландцами и датчанами и вонял, как лошадь. Поэтому я предложил Би постель и завтрак тут. Я правильно сделал?
- Абсолютно, поддакнула Би.
- А я? спросил Марк.
- У-ух! воскликнул Уолт. Обожаю такие дни. Сначала большая разведка, а потом все кровати на всю ночь заняты. Сайрил сейчас, наверное, - в ночной сорочке, и шофер меряет ему температуру - убедиться, нет ли у него жара от того, что много миль прошел по лесу и гулял в музее, где полно сквозняков, с большим симпатичным Марком и двумя чёткими гадкими мальчишками.
- Да уж, произнесла Пенни, отставляя свой коньяк. Его мать просто ушла, что совершенно понятно, если вы встречались с Дюкассом, который, кажется, родился и вырос прямо в конторе банка. Но как бы отчаянно несчастна я сама ни была, Уолта я бросить не смогу. Там должен существовать какой-то особый вид домохозяйки, или же новая мама, видимо, ждет за кулисами.
- Сайрилу нужна всего лишь, сказал Марк, мачеха. Я убедил его держаться за руку, когда мы переходили улицу, и он положил руку мне на плечо, когда Сэм с Уолтом прилюдно соблазняли друг друга, чтобы подразнить каких-то довольно смурных и несчастных американцев. Но по ходу дня он расслабился. Уолт, конечно, вскарабкался на меня и часть пути проехал у меня на закорках, а потом и Сэм, а Сайрил - нет.
Уолт нюхнул бренди у Пенни. Би - у Марка.
- Грядут проказы, сказала Пенни. Я вижу их признаки.
- Оставайся на месте, сказала Би. Мы сейчас вернемся.
Переговоры шепотом.
- Не обязательно сходить со сцены, сказал Уолт. У нас уже все готово. Мадам э месье, пантомима Уолта и Сэма.
Сэм вытянулась во фрунт. Уолт, будто видя ее в первый раз, задирая одну ногу за другой и опуская их через стороны, поворачиваясь корпусом по мере продвижения, обогнул Сэма и остановился, приняв позу, как и она - по стойке смирно. Взглянул на нее искоса, отдернув глаза и вытаращившись прямо перед собой, когда она застала его взгляд на себе. Сама же, точно так же кося украдкой, через некоторое время попыталась незаметно оглядеть его.
- Что-то от Беккетта, сказала Пенни.
Сэм выступила на шаг вперед и продекламировала:
Павлин роскошный хвост свой важно Несет, но пава попадется на глаза Вздымает юбки он бесстрашно, Всей Персии являя тощий зад.
- Аполлинер! сказал Марк.
Сэм шагнула назад, Уолт - вперед.
