– Что ты, м-милая, я их вообще не б-брал! – немедленно отперся дядя Дима. – Если у т-тебя Канары куда-то д-делись, так я т-тут п-при чем?
Зрители в гостиной скорчились от хохота. Тем временем разгневанная тетя Альбина поволокла мужа вон из садика, обещая ему самые жуткие кары за такое безобразное поведение.
Супружеская пара появилась на пороге гостиной, и Кисонька мгновенно отключила видик. Не переставая трясти дядю Диму, тетя Альбина вперила яростный взгляд в Сергея Николаевича.
– Как вам не стыдно! Мы – ваши гости, а вы обращаетесь с нами подобным образом! – закричала она. – У меня просто нет слов!
– Ну, это некоторое преувеличение, – пробормотал майор Владимиров.
– А ты! – снова накинулась тетя Альбина на мужа. – Негодяй, мерзавец, изменник… – Каждое слово она подкрепляла основательным встряхиванием.
Дядя Дима покорно обвисал в ее могучей руке, бормоча невнятные оправдания. Вдруг в его кармане раздалась тоненькая жалобная трель, и, не прекращая косноязычно уговаривать рассвирепевшую супругу успокоиться и поберечь нервы, дядя Дима потянул из кармана мобилку.
– Дмитрий Александрович, вас беспокоит налоговая полиция. – Голос из трубки был отчетливо слышен всем гостям. – Согласно имеющимся у нас сведениям, вы предложили туристическую поездку на Канары по крайней мере пяти особам женского пола. Мы хотели бы знать: из каких источников проистекают средства на поездку и почему эти доходы не были указаны в вашей налоговой декларации?
Дядя Дима отключил телефон и обалдело уставился на свою столь же ошеломленную супругу. Страшное заявление работников налоговой инспекции мгновенно прекратило их ссору.
– Как они узнали? – растерянно пробормотал дядя Дима. – Я ведь только что… А они уже звонят!
На лице его жены отразилась напряженная работа мысли.
– Болван! – заорала она и стукнула супруга первым, что попалось ей под руку. На его счастье, это оказалась всего лишь салфетка. – Это никакая не налоговая! Это их омерзительные, несносные, непочтительные девчонки! Мурка и Кисонька, вот кто это! И видео тоже они подключили! Сергей, если ты немедленно, слышишь – не-мед-лен-но, не извинишься перед нами и не пообещаешь как следует наказать ваших нахалок, ноги моей больше никогда не будет в вашем доме!
Сергей Николаевич открыл было рот, собираясь что-то сказать, но тут до него дошел смысл ее слов.
– Правда?! – с тихим восторгом переспросил он. – Никогда-никогда?!
Издав нечленораздельный полурык-полустон, оскорбленная в своих лучших чувствах тетя Альбина ухватила за руку мужа и, твердо печатая шаг, направилась к выходу. Громко хлопнула дверь.
Мимо заходившейся от смеха Кисоньки вихрем пронеслась вооруженная переносной телефонной трубкой Мурка.
– Быстро в свою комнату, а не то нас, кажется, сейчас выдерут – впервые в жизни, – бросила она сестре на бегу.
Стены детективного агентства «Белый гусь» содрогались от хохота, когда Мурка и Кисонька в лицах изображали процедуру укрощения дяди Димы и торжественный «исход» тети Альбины.
– Ну и как, выпороли вас? – сквозь смех спросил Вадька.
– Думаю, мы были близки к порке, как никогда, – призналась Кисонька. – Во всяком случае, мамуля пришла в ярость.
– Но мы отбились, – гордо заявила Мурка. – Кисонька сказала маме: если взрослый дядька позвал ее несовершеннолетних дочерей на Канары, то должны же мы были как-то отреагировать? А я добавила: если маме наше поведение не нравится, то в следующий раз мы согласимся и поедем с дядей Димой – обе!
– Тогда мама опять разозлилась, но теперь уже на дядю Диму, – продолжила Кисонька. – Сказала, что не ожидала от него ничего подобного и что он – негодяй.
– А папа только смеялся и говорил, что с Диминой «любовью» к работе у него не хватит денег не то что на Канары, но даже на поездку в Жмеринку, – добавила Мурка.
– Но вы все же избавились наконец от дяди Димы и тети Альбины? – поинтересовался Сева.
Девчонки тяжко вздохнули.
– Некоторые знакомые, как тараканы, – не выводятся, – пояснила Мурка.
– Убеждена: через пару недель они появятся как ни в чем не бывало, – закончила Кисонька.
