Капля воды - крупица золота - страница 139

Чуть отстранив от уха трубку, он повернулся к Аджап:

— Отец звонит. Он, верно, подслушал наш разговор. Телепатия!

В трубке послышался громкий бас Артыка-ага:

— Салом алейкум, сынок! Как здоровье, как дела?

— Все в порядке, отец!

— Аджап вернулась?

— Она у меня. Передает тебе привет.

Заметив, что Аджап порывается что-то сказать, Бабалы сделал предостерегающий жест: мол, не мешай.

— Когда же свадьба, сынок?

— Вас ждем, отец!

— Э, нет, не верблюд следует за верблюжонком, а наоборот. Это вы должны к нам приехать. Я только хотел спросить: когда? Мать тоже это интересует? Она со мной, рядом стоит.

— Может, лучше ей поговорить с Аджап? Пусть хоть на расстоянии познакомятся.

Бабалы оглянулся на Аджап, та замахала руками. Она не слышала, что говорил сыну Артык, но догадывалась о содержании их беседы. По ее лицу, залившемуся краской, было видно, что она смущается.

— Бабалы-джан, ты что замолчал? — спросил Артык. — Совещание там, что ли, проводите?

— Да нет. Просто задачку ты заДал трудную.

— Решай, решай, сынок. Нам ведь надо все подготовить к вашему приезду

— Не знаю, отец, Отпустит ли меня начальство.

— Какое — старое или новое?

— Разве Новченко снимают?

— При чем тут Новченко? У тебя, по-моему, теперь дома начальство появилось. А вот у нас в семье все по-прежнему: Начальник — я. И я приказываю, сынок: вы должны быть в ауле к двадцать третьему, к среде. Я уже всю нашу область оповестил о свадьбе. Ты уж смотри не подведи меня. Да, куда посылать гелиналджи*: в Рахмет или в Ашхабад?

— Отец, я же сказал: невеста — здесь, у меня в доме. Я уж сам буду и за гелиналджи, и за атбашчи *.

Аджап, услышав это, метнула на Бабалы испепеляющий взгляд и, закрыв лицо руками, скрылась в соседней комнате.

— Что ты сказал, сынок?

— Я говорю: мы тут с Аджап сами все решим. Мне ведь с ней надо посоветоваться.

— Так… Значит, ты обзавелся и домашним начальством, и домашним советником. С отцом можно уже и не считаться?

— Что ты, отец! Твое слово для меня — закон. Мы приедем к нам с Аджап. Ждите телеграмму.

— Вот и ладно. Айна тоже передает Аджап привет.

— Скоро и они смогут обняться.

Когда Бабалы, закончив разговор с отцом, положил трубку, из кабинета вышла Аджап. Губы у нее дрожали от гнева:

— Аю, оглан, ты совсем потерял совесть!

— Аджап-джан, я ведь с отцом шутил. Беседа без шутки — как суп без соли.

— Хороши шутки! Ты же о нашей свадьбе говорил.

— Вот тут я был вполне серьезным.

— И тебе не стыдно!

— А разве ты — против? Тогда давай вместе телеграфируем отцу — чтобы нас не ждали. Ты отошлешь такую телеграмму?

Аджап молчала…

В низине работала одна из бригад, оснащенная мощной техникой. Скреперы и бульдозеры, как танки, ползли вперед. В безветренную погоду пыль вздымалась до самого неба.

Однажды Новченко приехал посмотреть, как идет работа. Чтобы лучше обозреть все поле сражения с пустыней, Бабалы и Сергей Герасимович поднялись на высокий бархан. Карабкались они на него с трудом, сапоги увязали в сыпучем песке чуть ли не до голенища, Новченко пыхтел, вытягивая из песка то одну, то другую ногу, Бабалы поддерживал его за локоть. Когда они, наконец, взобрались на вершину бархана, Новченко долго не мог отдышаться. Несмотря на то что день выдался прохладный, пот градом катил по его лицу и морщинистой шее. Казалось, ему пришлось тащить на себе тяжелые вьюки.

Окинув придирчивым взглядом фронт работ, он похвалил Бабалы: