– Что случилось? – это пробудилась Марина. Она прокашлялась, выгоняя из горла хрипы, что рождаются спросонья.
– Тихо, – произнес Навроцкий таким голосом, что Марина ни о чем больше спрашивать не решилась, но стала подниматься.
Слышно было, что машина остановилась под окнами. Навроцкий отправил сложенную раскладушку под кровать и быстро оделся. Надев пиджак, ботинки и пихнув галстук в карман, он подошел к вешалке возле двери, чтобы снять с нее пальто и шляпу, которые он, разумеется, не стал вешать в общественном коридоре. С комода он забрал последнюю из своих вещей в этой комнате – портфель.
Марина накинула на пижаму халат, завела за спину распущенные волосы, скрепила их резинкой. Кутаясь в халат, подошла к окну. Сзади возник ночной гость, молча отодвинул ее в сторону, положил портфель на подоконник и стал открывать оконный шпингалет, осторожно его раскачивая, явно избегая малейшего шума. Марина, как ей приказали, молчала. Девушка и представить не могла, что сейчас Навроцкий думает как раз о ней. Думает, что ему с ней делать.
Разведчик знал о ночном стиле работы НКВД. Но именно в ту ночь, именно в тот дом… Глупо было бы надеяться на совпадение. И сейчас они уже, должно быть, идут по лестнице, глядя на номера квартир, хотя их, конечно же, предупредили, на каком этаже располагается искомая. Она располагалась на четвертом этаже пятиэтажного дома. Поднимающиеся должны быть пока не выше второго. Навроцкий понимал, что еще успевает выскользнуть из квартиры и уйти к чердаку, даже несмотря на то, что надо прежде завернуть на кухню и снять с гвоздика у рукомойника ключ от чердачной двери. Потом он сумеет бесшумно открыть-закрыть входную дверь и неслышно подняться по ступеням. Но тогда придется оставить чердачную дверь открытой, что может все испортить, если чекисты быстро обнаружат труп девушки. И он еще не решил, целесообразно ли убивать девушку, раз ситуация решительным образом меняется.
Впрочем, чердак не единственный путь к спасению. И хотя черного хода в квартире не было, но запасной отход у Навроцкого имелся, он его предусмотрел.
Как всегда в подобных ситуациях, его мозг начинал работать с пулеметной скорострельностью. За то время что сапоги поднимающихся успевали преодолеть пару ступеней марша, в голове Навроцкого проскакивал десяток вариантов.
Ликвидировать девушку, прибрать со стола? Но остаются соседи. Ох уж эти совдеповские коммуналки! Они дадут его приметы. Обнаружив труп, чекисты поймут, что он тот, кого они ищут. А кого они ищут? Неужели конкретно его? По каким зацепкам? Или вышли только на нее? Ладно, об этом после. Если наткнутся на труп, всяко начнут его, Навроцкого, розыск. Раздадут описание внешности каждому милиционеру, каждому стукачу. И самое скверное – могут достаточно быстро оцепить близлежащие кварталы. Выбраться будет не так-то просто, а выбираться придется в спешном порядке. Если бы все прошло, как задумывалось, то труп нашли бы не раньше сегодняшнего вечера, ну, днем в самом крайнем случае, а тогда все будет уже кончено.
Он отворил одну раму, принялся открывать шпингалеты наружной рамы. Марина стояла рядом, кутаясь в халат.
Оставить девушку в живых? Она выдаст пришедшим легенду о сбежавшем любовнике. Если пришли только за ней, то легенду могут проглотить или раскручивать ее неспешно. Если пришли по его следу (где же он тогда наследил?), то приметы все равно получат от соседей. Но в этом случае они не кинутся сразу на его поиски, а будут работать с ней. Вероятно, прямо на месте попробуют выколотить показания. А она, скажем, под видом сотрудничества может сначала потребовать доставить ее в кабинет следователя, дескать, только там скажу, потом навести на ложный путь и дать его, совпадающий с соседскими описаниями, но искаженный портрет. Или ничего этого не делать, а просто промолчать до утра. И ей всего-то нужно продержаться до семи пятнадцати. Тут хорошую службу сослужит ее преданная любовь к Меландеру. Правда, мадмуазель заговорит рано или поздно, сомневаться в этом не приходится, как и в том, что чекисты не будут с ней церемониться, и тогда она расскажет о финской разведке, о завербовавшем ее человеке, выдаст своего связника и даст его, Навроцкого, исчерпывающее описание. Что ж, свое будущее он может заложить за успех сегодняшней акции, а что касается разведки в целом… Случались в истории разведок провалы и более серьезных агентов, информированных куда как полнее. И ничего. Скажем так – не всегда после подобной неудачи разверзались катастрофы. А девочка эта совсем не Бест и Стивенс
