– Но дирижёра поощрим, – будто оправдываясь, заметил комбат. – Это обязательно.
– Я проект приказа приготовлю… – вызвался капитан.
– Готовь… – разрешил комбат. – Приказ, грамоту… – и вновь, задумчиво высказался о главном. – Но с новым инструментом они у нас точно лучше будут смотреться, солидно, я думаю… Для Запада.
– Безусловно.
– И мы бы лучше смотрелись, – в той же мечтательной тональности продолжил майор. – Дай нам Округ недостающее вооружение, пусть не новое – но штатное, боевое… Эх!
– Это да! – музыканты бы сказали – в унисон, поддержал партию майора начштаба. Мечтать, конечно, не вредно. Но лучше быть ближе к земле, не так обидно просыпаться. Капитан украсил партию, взял терцию. – Но мы и с этим, товарищ майор… краска высохнет… если развернёмся. О-гого ещё как!.. Только держись!
– Угу… Если «как»! – сбиваясь на минор, мечтательно вздыхая, передразнивает майор. – Но я надеюсь, у нас всё скоро будет, всё наладится.
Мне твёрдо в штабе Округа – я помню – обещали – при назначении. Вот выборы пройдут, тогда…
– Какие выборы? – спросил капитан.
– Как какие?! – удивился майор. – Ты что?! Эти!! Которые вот-вот…
Ну-у, эти… Последние!
– А-а-а, последние! – отзывается капитан. – Да, конечно! И я надежду не теряю… Уже который… – и вспоминает о более важном сейчас. – Так вы с ним пожёстче там, товарищ комбат, с рыбным олигархом. Спонсором нашим. Где хочет, пусть, гад, двадцатитонник продуктов нам достаёт, причём хороших, и инструменты для нашего оркестра. И не что попало, чтоб в Швеции не позориться, а настоящий и целый комплект. Подороже чтоб!
Жёлтый, как золотой! И мухой! Пока не поздно! Или мы его точно в строй вместе с его сыночком, оболтусом, в «партизаны» определим… На месяц.
Будут у нас окопы – и в дождь, и в зной – в полный рост столовыми ложками копать. Я сам рельеф покрепче подберу, и сам командовать буду.
– Это да, как миленькие упреют. С облвоенкомом, кстати, всё получилось. Я рад. Не подвёл старик. Наш человек! Подписи под повестками он уже, говорит, у них отобрал… Подвёл под соответствующую статью УК(а). Дело, значит, за…
Музыканты в это время что-то мощное все вместе гуднули… как грязными брызгами из-под колёс на праздничное платье.
– О!..
Офицеры вздрогнули, втягивая головы в плечи, как от близкого разрыва учебной мины. Не обвыклись ещё ребята от оркестровой музыки.
Ничего страшного, это не шрапнель. Это пройдёт.
– Всё, я поехал, – спешно прячась в уазике, крикнул майор. – Смотри тут.
– Есть смотреть! – махнул рукой к фуражке капитан. – Ни пуха, товарищ майор.
– К чёрту! – Ответил майор, торопливо хлопая дверцей.
Под сложные звуки оркестра, подпрыгивая всеми четырьмя колёсами, машина комбата спешно выехала за ворота.
4
Нужно сказать, что женщина в армии, уважаемый читатель, не просто женщина, а очень мощное явление, непредсказуемо взрывчатого масштаба.
Как «ядрёная» бомба словно. И не важно где она служит: на кухне, на складе, в канцелярии, в оркестре… это без разницы. Лишь бы она – женщина – там была. Пусть не Афродита, не Венера Милосская, далеко не фотомодель, и вообще не модель, но лишь бы оно было женщиной, чтоб с руками ногами и всем остальным. И не очень бы старая, бы… не очень бы…
А тут, с дирижёршей, никаких бы. Всё благостным образом в ней присутствовало. И глаза, и улыбка, и вся такая собой приятная, и на «вы», и можно сказать в цвете женщина, и фигура и всё остальное, пусть даже прикрытое армейского покроя кителем… Что, впрочем, не портило, а удесятеряло интерес… Прапорщик Заходько первым всё это заметил, вкупе и уцелом, и он ли один. Но у него фора против всех была, он ближе к дирижёрше стоял.
Он и атаковал.
– Натэлла Эмм… мануиловна, – вычислив момент, когда после обеда музыканты как обычно дружно дёрнули в туалет, а она, без своей музыкальной гвардии осталась в непривычном одиночестве, Заходько поармейски прямолинейно спросил её о главном. – Интересно, а вы долго музыке учились… в смысле, вы случайно не замужем?
Женщина вскинула брови, лицо её порозовело.
– А что такое? – дирижёрша замялась. – Почему вы спрашиваете?
– Нет, я не ради любопытства. Не подумайте! Я хотел сказать, вернее, заметить, что мы… в армии, и… Одни мужчины вокруг… Такие все… как бы это сказать, шустрые… на всё. Любопытные в смысле. А вы молодая, красивая и вообще… Слабая, можно сказать, не защищённая. Обидеть ненароком запросто могут… Глаз да глаз тут нужен, воля.
