Говоря о нём, нужно отметить – он сильно отличался от товарища прапорщик. Во-первых, статусом и званием, это понятно. Во-вторых, хоть и приближена форма прапорщика к офицерской, но не настолько, чтобы её можно было перепутать с офицерской. Разве что только со спины, и в тёмное время суток. Офицерское щегольство, как внутреннее, так и внешнее, всегда выдаёт разницу, – не малую, заметим. Но физические параметры этих двух военных были явно в пользу товарища прапорщика. Если говорить не о лицах, на вкус и цвет, как говорится… а о размерных данных, всё было в пользу прапорщика. И выше он, и вроде спортивнее… Не обижая офицеров вообще, и этого начштаба в частности, раскроем главное. Начштаба – это вообще что в армии? Это штурман на корабле, программист в офисе, спичрайтер у президента… Думай себе, товарищ, думай, читай и думай.
Сидячая работа, в основном. От этого развиваются только две части тела: голова, и место на котором «думак» сидит. А товарищ прапорщик что такое в армии? Это «предмет» главного личного примера для основной, физической, боеспособной части армии – солдат. Он и воспитатель в младшей группе, и учитель начальных классов, и педагог в старших классах, и арбитр, и судья, и «скульптор», и «хирург», и… всё остальное. И подтянуться-отжаться, и койку заправить, и любой кросс преодолеть и препятствия, и в рукопашной «отмахаться», и на стрельбище поразить то, что нужно, и в хидыме не задохнуться, с тактикой – тики-тики, и портянки с сапогами правильно надеть и высушить, и подшить-погладить, и… нерадивого бойца, если надо в «чувство» привести, и во всех военных дисциплинах он первый, потому что мастер. Потому и – прапорщик. Но не в любви. Точнее, не в амурных делах.
Тут, извините, перед офицером, наш прапорщик, – мы сейчас про хохла Заходько говорим, – конечно же, пас, хотя и выше на целую голову…
– Чему это вы на старости лет учиться ещё собрались, а? – одной рукой расправляя под ремнём гимнастёрку, прихорашиваясь, с явной иронией спрашивает капитан у топающего мимо него прапорщика Заходько. Тот обиженно останавливается.
– Как это?.. Почему это на старости? Мне ещё, извините… И вообще учиться никогда не поздно, товарищ капитан, даже майору, или подполковнику, не говоря уж о кап…
– Ты что ли обиделся, Заходько? – абсолютно не задумываясь над смыслом только что им самим сказанного, с улыбкой, по-свойски перебивает начштаба. – Ты что, друг, я же, шутя!.. Учись, учись… Век живи, как говорится, а…
Расхожую фразу про дурака, прапорщик знал полностью, поэтому прервал капитана.
– Никакой тайны. Выяснилось вот, что всё уже, кажется, в армии знаю, а в музыкальной грамоте, оказывается, полный… профан. «Звук» от «ноты» отличить не могу. Натэлла Эм… мануиловна и обещала устранить дефект…
В свободное время, конечно.
– Вот это, к сожалению, наверное, не получится, – глядя на себя, красавца, со стороны, хорохорясь, заглядывая женщине в глаза, капитан развёл руками. – Видишь же, сколько у неё работы. Да и после работы ей отдохнуть надо. Голова, наверное, пухнет от всяких нот, да звуков – куда бы деться. И тебе вечером некогда – батальон на тебе, солдаты. Глаз, да глаз…
Так что, лети к начпроду. Быстро, быстро, давай. Ждёт.
– Есть к начпроду. – Бросает Заходько и бежит в штаб.
Капитан, с пятки на носок, поскрипывая хромовыми сапогами, источая лёгкий запах мужского одеколона «Цветочный» смотрит ему вслед.
– Хороший мужик, – замечает дирижёрше. – Надёжный! Главное, старшина незаменимый. – Неожиданно для женщины достаёт из-за своей спины спрятанный там букетик полевых цветов, их тут тьма-тьмущая в округе, – лето, протягивает дирижёрше. – Это вам. – Она удивлённо приподнимает брови. – Без него мы как без рук, – с гордостью о Заходько продолжает капитан, и без перехода подчёркивает. – Вам, вам! А что особенного? Натэлла… Эмм… Извините, отчество у вас такое… эээ…очень сложное, вернее официальное. Папа еврей, наверное, был, да, или мама?
– Нет, как ни странно, русский.
– Я понимаю, мы все русские. – Умничая, настраиваясь на лёгкий тон, подыграл капитан.
– Ну, здесь действительно так. Да, да… – совершенно серьёзно, не принимая лёгкий жанр, оспорила Натэлла. – Когда я родилась, папа с друзьями долго праздновал это событие. Я единственным ребёнком у них была. Так и в ЗАГС на регистрацию, рассказывают, крепко выпившим пришёл. И там ещё что-то они выпили всем отделом… Он весёлым, компанейским человеком был, я знаю. Вот и стала я вместо Натальи – Натэллой, вместо Михайловны – Эммануиловной. Шутка такая глупая получилась на всю жизнь. Всё хотела поменять, раньше, потом махнула рукой…
