— малыш, которого мать несет на руках, спасаясь от взбунтовавшихся легионеров;
— маленький ребенок, одетый в военную форму, играет посреди лагеря;
— мальчик стоит рядом с отцом и старшими братьями на триумфальной колеснице;
— маленький Калигула путешествует вместе с отцом по Востоку;
— мальчик — свидетель трагической кончины отца, которому было всего тридцать четыре года;
— сирота, помогающий своей матери при высадке с корабля в Бриндизи нести урну с прахом героя, оплакиваемого всем народом.
Отныне оставшийся без отца Калигула перешел в руки женщин. Еще целых десять лет отделяли мальчика от вхождения в общественную деятельность: пока же он был полностью скрыт за двумя старшими братьями. Впрочем, возможно эти обстоятельства сыграли ему на пользу и обеспечили его выживание.
VIII. Матроны, распоряжавшиеся Калигулой и его миром
Особенностью римской истории было то, что жены римских аристократов занимали необычное место в течение более чем века: от эпохи гражданских войн до пресечения рода Юлиев-Клавдиев, и не зная этого, трудно понять, почему Калигула занял столь заметное место в обществе и политической жизни.
В римском городе, в конце Республики, некоторые женщины играли специфическую роль, заметно отличавшуюся от той роли, которую играли женщины в афинском городе. Конечно, всегда можно было дать им советы, которые Ксенофон в конце V века до н.э. давал своей юной супруге: «Ему необходимо, чтобы ты оставалась в жилище, чтобы ты отправляла тех слуг, которые работают снаружи, чтобы ты следила за теми, кто работает в доме; ты получаешь продукты, как привезут, распределяешь их как надлежит расходовать, сохраняешь их как надлежит беречь, заботишься об этом, не расходуя больше должного. Когда тебе приносят шерсть, ты должна позаботиться о том, чтобы соткали одежду для тех, кто в ней нуждается, также заботиться о том, чтобы продукты остались хорошими... если слуги заболеют, ты делаешь все, чтобы их вылечить» (Экономика, VII, 35-37).
Все эти советы оставались в силе, но хозяйка дома, которая принадлежала к сенаторской среде, всадникам или квесторам и жила в столице, распоряжалась не десятью слугами, а сотнями, иногда тысячами рабов, не считая вольноотпущенников и клиентов. Это существенно меняло дело. Общество не было демократическим, а у власти утвердилась семейная династия. Три компонента отныне играли роль: семейная принадлежность, богатство и поведение.
Знатной женщину делала семья, так как вся ее общественная деятельность роли не играла. Можно привести такой пример. В 22 году умерла Юния, племянница Катона Утического, соперника Юлия Цезаря, вышедшая замуж за Гая Кассия, и сестра Марка Брута, убийцы Цезаря. Тиберий произнес в ее память хвалебную речь перед Рострами на римском Форуме и шел в похоронной процессии, во главе которой несли изображения двадцати самых знатных семей — Манлиев, Квинктиев и других (Тацит, Анналы, III, 76). Почти со дня своего рождения юная дочь нобилей обручалась согласно интересам своего отца. Возможно было несколько следующих друг за другом обручений, если интересы менялись. К четырнадцатому году жизни обычно справлялась свадьба, но семейные интересы могли привести к разводу, а затем — опять к свадьбе. Овдовев, женщина могла быть принуждена к повторному замужеству. Из этого следует, что в больших римских семьях именно семейные интересы преобладали, что сказывалось и в политике. Соответственно, политические разногласия сказывались на отношениях семейных. Так, ссора между Тиберием и Юлией I привела к отъезду его в добровольную ссылку на Родос. Таким же образом, к примеру, женская ревность между Октавией, сестрой Августа, и Ливией, его женой, определила политическое развитие: чтобы избежать обручения сына Ливии с дочерью Августа, Октавия развела своего зятя Агриппу с дочерью Марцеллия для того, чтобы он обручился с племянницей Юлией I.
Но жена нобиля имела и экономический вес. В Риме обрученная женщина оставалась владелицей своего приданого. Она сохраняла полную собственность на все свое имущество, муже же не владел правом пользования чужим имуществом. Август сам запретил жене ручаться за своего мужа. Имущество больших семей могло по сути дела контролироваться женами до их смерти. Их экономическая власть могла превосходно вскармливать заговор против государства. Жена, ответственная за имущество семьи, могла влиять на своих сторонников в масштабе империи; в свою очередь муж богатой жены нередко не обладал никаким личным влиянием.
