— Не затем я спустился под землю, чтобы пить здесь твое пиво: кто пьет его, тот пьянеет, а опьяневшего ждет погибель.
— Зачем же ты пришел в царство мрака? — удивилась старица Туонелы. — Зачем явился сюда, преждечем позвал тебя Мана?
Ту же речь завел Вяйнемёйнен: что смастерил он песней новую лодку, но недостало ему трех заклинаний, чтобы брус доделать на киле, чтобы поднять корму, чтобы возвести
добрую мачту, — нигде не нашел он нужных слов и вот теперь спустился под землю, дабы здесь получить сокровенные заклятия.
— Глупец! — воскликнула хозяйка Маналы. — Не скажет тебе заветных слов Туони и Мощью не наделит — не пригодятся они тебе больше, ибо никогда не вернешься ты отсюда в родимый дом!
И как только сказала она это, свалил Вяйнемёйнена мертвый сон. Пока лежал герой в непробудной дреме, старуха с отвислою острою челюстью, пряха ниток из металла, что жила в Манале, на сто сетей напряла медных и железных нитей. Подхватил эти нити трехпалый старик, подземный житель, и сплел сто неводов из меди и железа. Сети эти расставил по черным водам Туонелы сын Маны, рожденный с железными крючьями вместо пальцев, — поперек и вдоль перегородил он реку теми неводами, чтобы никогда не вышел из царства мрака любимец моря Вяйнемёйнен.
Поднялся песнопевец после тяжкого сна и увидел, что перегорожены ему пути обратно через черный поток Туонелы частыми сетями. Но не пожелал Вяйнемёйнен оставаться в мрачных землях Маны: обернулся он быстро камышинкой и ушел в трясину — там обернулся черною змеей и проскользнул в речных потоках сквозь сто губительных сетей, расставленных злыми людьми Туонелы.
Заметив, что нет на берегу незваного гостя, пошел сын Маны с железными крючьями, растущими вместо пальцев, проверить раскинутые сети — вытянул неводы и нашел в них много судаков и форелей, но не было там вещего Вяйнё, ускользнувшего из царства мертвых.
Тем часом вышел мудрый старец на берег по другую сторону черной реки и заказал навеки грядущим героям своевольно спускаться к Мане, ибо приходят туда лишь волею смерти и нет оттуда пути обратно. И еще наказал он будущим народам не делать зла невинным, чтобы не получить возмездия в подземных жилищах Туони, где одним лишь злодеям место, где уготовано им ложе на пылающих камнях под покровом, сотканным из червей и ядовитых гадов.
17. Антеро Випунен открывает для Вяйнемёйнена ларец заклятий
Не добыв заклятий в Манале, отправился Вяйнемёйнен в Калевалу, рассуждая по пути сам с собою: где б найти ему слова для трех недостающих заклинаний? Шел навстречу рунопевцу пастух, владевший даром прозорливости, услыхал он заботу Вяйнемёйнена и ответил на его думу — сказал то, что счастливо ему открылось:
— Найдешь ты нужные слова у великана Випунена, которому известна вся мудрость и ведомы все заклинания на свете. Вот только трудна к нему дорога: треть пути идти придется по острым спицам, другую — по лезвиям мечей, а еще одну — по отточенным секирам.
Рассказал пастух, где отыскать ту дорогу, и пошел дальше, а Вяйнемёйнен, поразмыслив, направился в кузню Ильмаринена. Там попросил он славного мастера сделать ему железные сапоги и сработать железную рубашку, а после выковать стержень из упругой стали, чтобы мог он служить крепким рычагом.
— Хочу я добыть три заклинания, — сказал Вяйнемёйнен кузнецу, — которые есть на языке у знатока дивных песен Випунена.
— Боюсь, не умер ли Антеро Випунен, — ответил на это Ильмаринен, — давно никто его не видел, и не стоят по лесам и рощам его силки на лосей и тенета на медведей.
Однако все сделал кузнец, о чем просил его вещий Вяйнемёйнен, — и железные сапоги, и прочную кольчугу, и рычаг из стали, который поверху оковал для крепости железом. Не мешкая, устремился мудрый старец туда, куда направил его пастух: в первый день легко одолел он поле с острыми спицами, другой день с трудом шел дорогою из мечей, на третий день, шатаясь, едва осилил путь по отточенным секирам. И вот увидел наконец Вяйнемёйнен Антеро Випунена, лучшего на свете знатока заклинаний, — крепко спал великан на лесной поляне: за долгий сон глубоко вросло его тело в сырую землю, на плечах поднялись осины, с бороды склонилась на грудь ива, в усах встали ели, а на лбу вытянулись сосны. Достал Вяйнемёйнен меч из кожаных ножен и срубил острым железом осины на плечах могучего заклинателя, извел в бороде иву, повалил на усах ели и на лбу сосны. Следом взял вещий певец железный стержень и стал разжимать великану зубы, чтобы выведать у его языка сокровенные слова. Стиснул Випунен во сне челюсти и прокусил сверху железо, но стальной сердцевиной стержня отверз-таки Вяйнемёйнен заклинателю уста.
