— Спасибо за заботу, — сказала мма Макутси через некоторое время. — Но вам с мистером Дж. Л. Б. Матекони не стоит обо мне беспокоиться. Я вполне счастлива, и если мне суждено кого-то встретить, это обязательно случится. И тогда все изменится.
Мма Рамотсве ухватилась за возможность кончить разговор.
— Вы абсолютно правы, — сказала она.
— Вполне возможно, — ответила мма Макутси.
Мма Рамотсве стала разбирать стопку бумаг у себя на столе. Ее огорчил пораженческий дух, который, казалось, витал над ее помощницей, как только разговор касался ее самой. У мма Макутси не было для этого веских оснований. Допустим, до сих пор в ее жизни были сложности — нельзя недооценивать тот факт, что мма Макутси родилась и выросла в Бобононге, засушливом и отдаленном месте, — но множество людей из подобных мест добились успеха в жизни. Если ты идешь по жизни с мыслью: «Я просто девушка из захолустья», — зачем прилагать усилия? Мы все где-то родились, и большинство из нас — в местах не слишком впечатляющих. Даже если ты родился в Габороне, это означает, что ты родился в определенном месте, на маленьком клочке земли, который ничем не отличается от любого другого.
«Мма Макутси следует быть о себе более высокого мнения, — размышляла мма Рамотсве. — Она не должна забывать, кто она такая. Гражданка Ботсваны, лучшей страны в Африке, и к тому же одна из лучших выпускниц Ботсванского колледжа делопроизводства. И тем и другим можно по праву гордиться. Гордиться, что ты тсвана, потому что твоя страна никогда не совершила ничего постыдного. Никогда не теряла единства, даже когда ей приходилось противостоять соседям, ввергнутым в гражданскую войну. Она всегда вела себя честно, в ней никогда не было губительной коррупции, разъевшей многие страны Африки и уничтожившей богатство целого континента. Народ Ботсваны не пал так низко, потому что сэр Серетсе Кхама, великий человек, который однажды в Мочуди пожал руку ее отцу, ясно дал всем понять, что брать и давать взятки или запускать руку в казну страны недопустимо. И все подчинились его приказу, потому что признали за ним величие вождя, которым всегда обладали его предки из рода Кхама. Эти качества приобретаются не в одночасье, они вырабатываются поколениями (что бы там люди ни болтали). Вот почему Елизавета II при встрече с Кхамой сразу поняла, что он за человек. Потому что они были людьми одного сорта. Воспитанными для служения». Мма Рамотсве прекрасно это понимала, но иногда думала: понимают ли молодые люди, вроде мма Макутси, каким великим человеком был первый президент Ботсваны, которого уважала сама королева? Имеет ли это для них значение?
Мма Рамотсве, конечно же, была роялисткой. Она восхищалась монархами за их благородный вид и безупречные манеры. Восхищалась королем Лесото, потому что он был прямым потомком Мошвешве I, который спас свою страну от буров и был добрым и мудрым человеком (и вдобавок скромным, иначе он не назвал бы себя блохой на скатерти королевы Виктории). Восхищалась старым королем Свазиленда Собхузой II, у которого была сто сорок одна жена — в одно и то же время. Восхищалась, несмотря на всех этих жен, наличие которых так или иначе свидетельствовало о весьма традиционном подходе к жизни; восхищалась, потому что он любил свой народ и никогда не позволял привести в исполнение смертный приговор, даруя осужденному в последний миг прощение, — за исключением единственного случая убийства в колдовских целях. (Каким же бессердечным человеком надо быть, рассуждала она, чтобы холодно сказать тому, кто просит сохранить ему жизнь: «Нет, ты умрешь»?) Конечно, были и другие короли и королевы, не только африканские. К примеру, покойная королева Тонга, которую ни с кем не спутаешь из-за непомерной толщины. Ее фотография в энциклопедии занимала целых две страницы, таких необъятных размеров была королева. И еще королева Голландии, мма Рамотсве видела ее на фотографии в журнале. Она тогда подумала, что с этой королевой — такой жизнерадостной, с доброй улыбкой — было бы приятно встретиться. Может быть, она когда-нибудь приедет в Ботсвану, хотя надежды на это мало. Сюда никто не приезжает, потому что люди просто ничего не знают о Ботсване. Никогда о ней не слышали. Не слышали, и все тут.
