Лили взяла ее под руку.
— Мне не стоило допытываться.
— Вздор. Вы задали простой вопрос. Это я превратилась в лейку. — Она повернулась и оглядела гостей. — Похоже, все уже собрались.
— Как много людей!
— Но не для герцогини. Я была у нее трижды, и каждый раз собиралось так же много гостей.
— Ну и толпа!
— Да, очень трудно отыскать здесь знакомых и поговорить о чем-то интересном, а уж запомнить все имена просто невозможно. Хантли говорит, — усмехнулась мисс Гордон, — что у меня слишком слабая память, хотя я никогда не забываю пикантные сплетни.
— Моя сестра Далия утверждает, что сплетни целительны для души.
— Во всяком случае, добавляют интереса к жизни.
Мисс Гордон надела перчатки.
— Прогулка будет чудесной.
— Да. Все настроены повеселиться.
— О, герцогиня никогда не приглашает скучных людей. Говорит, что не выносит их.
Лили рассмеялась, глядя в сторону герцогини, разговаривавшей с Макдугалом. Ее светлость показывала на экипажи, запряженные четверками удивительно красивых лошадей.
— Какие чудесные кони!
— О да. Герцог помешан на лошадях. Говорят, у него на каждый день года есть своя лошадь, и по две на воскресенья.
— Представить не могу, что у кого-то есть деньги прокормить столько лошадей.
— Я тоже. Скажите, мисс… не возражаете, если я буду звать вас Лили?
— Разумеется, нет. Я сразу почувствую себя как дома. Скучаю по сестре гораздо больше, чем могла предположить.
— Пожалуйста, в таком случае зовите меня Эммой. У вас две сестры, не так ли? — Заметив изумленный взгляд Лили, она добавила: — Блестящее замужество вашей сестры Роуз произвело фурор в обществе. Об этом столько говорили!
— Вот как? И что именно?
— Ничего плохого. Только что герцогиня свела молодых людей, и ваша сестра и лорд Синклер страстно друг в друга влюблены. — Эмма сделала смешную гримаску. — Это идет вразрез с модой, знаете ли, что делает случившееся совершенно новой модой.
— Ах, мода так противоречива! — фыркнула Лили.
Эмма присмотрелась к ее платью, частично сейчас скрытому красным плащом, и поразилась обманчиво простому покрою. Голубой муслин, широкая белая лента под грудью, украшенная маленькими красными розетками…
— Простите за любопытство, где вы купили это платье? Оно прелестно.
Лили сама его сшила, но ей показалось неприличным признаться в этом, потому она просто ответила:
— Попросила сшить портниху из Кейт-Мэнор.
— Оно не французское? — поразилась Эмма.
— Вовсе нет.
Лили увидела фасон в женском журнале и умело его скопировала.
— Жаль, что у меня нет портнихи, которая могла бы шить такие платья. Приходится покупать наряды на Бонд-стрит, что не так уж плохо, но я ничем не отличаюсь от остальных дам: все так однообразно! — Эмма неожиданно устремила взгляд куда-то за плечо Лили. Впрочем, как и все окружающие. — Не смотрите туда, но только что прибыл принц Вольфински. Такой красавец! — Она лукаво взглянула на Лили. — Полагаю, вы знаете его достаточно хорошо.
Лили старалась оставаться бесстрастной.
— Совсем немного.
Если Эмма заметила, сколько внимания уделяет ей Вольф, что говорить об остальных гостях? Это еще одна причина, по которой Лили лучше держаться от него подальше.
Небрежно пожав плечами, она пояснила:
— Принц здесь почти никого не знает.
— Зато сегодня у него есть предпочтение. — Эмма снова посмотрела в сторону Вольфа. — Он сопровождает свою бабушку. Я слышала, характер у нее нелегкий.
Лили повернулась и увидела, что Вольф запрягает в блестящую одноконную двухместную карету, где сидела крошечная высохшая старушка в черном, большого черного мерина.
— Его бабушка — великая герцогиня… как там ее… — Эмма вздохнула. — Видите? Я не запоминаю имен. Один из множества моих недостатков.
Стоя на другом конце двора, Вольф взглядом отыскал Лили. У нее перехватило дыхание. Кожу словно опалило жаром. Вольф улыбнулся и направился к ней, игнорируя громкий зов своей бабушки, которая бросила на Лили взгляд такой же черный, как ее платье. Ее лицо скривилось в неодобрительной гримасе.
Но Вольф, как ни в чем не бывало, пересек двор. Лили отметила, что его узкие бедра охватывает толстый кожаный ремень, а мешковатые черные брюки заправлены в кожаные, лишенные традиционного блеска сапоги. В отличие от других джентльменов, надевших галстуки, жилеты и фраки, он выбрал свободную белую рубашку и широкий фрак. На шее был небрежно повязан узкий галстук. Широкие плечи облегал плащ.
