– Да. Упыря за руль. Она хорошо водит. И как личность – хорошая скромная девочка.
– Она упырь!
– Она лояльный упырь, способный себя контролировать! Если ты ей так не веришь, то можешь следить постоянно. Назначаю тебя старшим механиком, а она юнга.
– Она упырица!
– Вот и будешь ей прививать моральные ценности и веру в Бога.
– Ладно, – буркнул Кузнецов в ответ.
– Насяльника, – подала голос Оксана, пародируя акцент выходцев из ближнего зарубежья, – я сатарилять не умею. Мине бы уситься, насяльника.
Я поковырялся в небольшой коробке, которую также прислал полковник Белкин, и достал оттуда компакт-кристалл.
– Здесь синтетический фантом-инструктор. Помнишь, я скачивал такого же, когда призрака к пистолету привязывал?
– Он здесь не будет работать. Нет ни компа, ни генератора магополя.
– Все есть. Генераторов аж пять штук. Одна «Кутерьма» и четыре маломощных карманных. А вместо компа смартфоны. Я программу контроля синтетических духов по блютузу раздам и еще наложу на них заклинание зарядки аккумулятора.
– А мне что делать? – спросила Ангелина.
– А вот ты как раз за генераторы и будешь отвечать. Заодно и за электростанцию.
– Какую электростанцию? – удивленно спросила она.
– К внедорожнику за фаркоп прицеплена электростанция на двадцать киловатт. От нее запитаем все генераторы. И наш змей энергию на случай боя накопит.
– Ты уж-ж-же и мне приказываеш-ш-шь, человек? – прошипел полоз.
– Нет. Я прошу. Ты же сам говорил, что вместе мы – сила.
– Тогда ж-ж-жертву требую. Я все ж-ж-же божество-о-о.
– Будет тебе жертва. И кстати, о богах, Анечка, возьми на себя воспитание Мягкой тьмы.
– А ты что будешь делать? Руководить, не смыкая очей? – усмехнувшись, спросила она.
– Нет. Я буду накладывать заклинания на боеприпасы и держать на всякий пожарный заготовку щита.
Стопка книг в руках сильно уменьшилась. Кодировки и учебник связиста перекочевали к Белкиной. Инструкция к «Тигру» досталась Кузнецову. Инструкция к электростанции – Ангелине. Коробочка с синтетическими фантомами тоже изрядно полегчала. В руках остался боевой устав для взвода, пособие боевому магу с кучей вклеенных в него распечаток и рукописных листов, свернутая карта и конверт. Последний также имел заклятие против прочтения посторонними. Я вскрыл его. Там от руки аккуратным почерком было написано распоряжение. Нам предстояло выдвинуться в сторону полигона «Иголкино» с целью разведки ситуации. Понятно, что после ядерного удара там мало чего осталось. Скорее всего, район уже сфотографировали со спутников, но непосредственной разведки еще не было.
Из размышлений меня вывел тихий плач. Я поднял глаза в поисках источника.
– Света пришла в себя, – проговорила Анна и подсела к вампирше.
Я тоже пересел. В этот похожий на стон плач вплетались непонятные слова.
– Не хочу, – донеслись едва разборчивые слова.
– Тихо, Светочка, это Егор Соснов. Помнишь? Я боевой маг. Мы вместе у Семерского в территориальной группе были. Помнишь? Тебя никто больше не обидит. Все хорошо.
Вампирша зашлась новым приступом плача. Я тихонько кивнул Анне, и та положила пальцы на виски Свете, зажмурив глаза. Девушка пару раз всхлипнула и притихла, а потом снова начала бормотать:
– Они убили. Они его убили.
– Кого его? – осторожно спросил я, наклонившись совсем низко к Свете.
– Антона, – проскулила вампирша. – Я жить не хочу. Он один меня любил. Один ко мне нормально относился, а теперь его нет. Они убили его.
– Кто убил?
– Эти черные. Мы все поехали Семерского провожать. Он в отпуск должен был улетать. А тут взрыв. Машину опрокинуло, а потом эти напали. Меня не убили. Я не человек. Меня раздели, осмотрели, а потом выкинули.
– Кто еще погиб?
– Антон, Семерский с семьей, Максим Евгеньевич, Жданов. Все погибли.
– Жданов это кто?
– Это маг вместо вас.
– Понятно.
Я еще раз кивнул Анне, и она легонько положила ладонь на голову Светлане. Девушка всхлипнула, а потом обмякла, уснув. Я наклонился поближе, поняв, что она не дышит, и потрогал пульс. Его не было. Но потом вспомнил, что Света – нежить, ей не положено дышать, и тяжело сел прямо на снег.
Они мертвы. Тех, с кем я долго работал бок о бок, мертвы. Сейчас, наверное, их призраки бродят по этим опустевшим руинам. На душе стало совсем тоскливо.
